ЦВЕТОВОСПРИЯТИЯ ПРАБОЛГАРСКОГО МИРА

ЦВЕТОВОСПРИЯТИЯ ПРАБОЛГАРСКОГО МИРА

Понятие свет существовал миллионы лет. И сказал Бог: да будет свет! И стал свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы (Бытие. - С.5).

Свет (белый, желтый), тьма – черный. На рубеже I-X вв. болгарский (праболгарский, старочувашский) язык свет в цвете обозначал как желтый – белый (сарă, шăрă-шурă). Столица Хазарского каганата называлась по-чувашски Саркел (Шоркел), перевод на русский обозначал белый дом. Таким образом, по-чувашски белый и желтый были синонимами (красивый, благородный, чистый).

Трансформация чувашского цветовосприятия. История формирования древнечувашской цивилизации уходит в империю хунну. Империя более 500 лет вела военные действия с Китайской земледельческой цивилизацией. Китай и Хунну враждовали из-за территории и лучших торгово-экономических путей. В 71-68гг. до н.э. проточуваши (праболгары) вынуждены были бежать из империи.

Хунская (евразийская) империя оказала существенное этнокультурное и этноязыковое воздействие на проточувашей. Так, например, 100 китайских слов вошло в состав старочувашского (праболгарского) языка (огурский язык).

Вошедшие слова означали:

1. отношение хунну к небесным явлениям;

2. отношение к сельскому хозяйству;

3. отношение к ремеслу;

4. отношение к человеческому организму.

В эпоху Хунну для проточувашских племен характерно было скотоводство, собирательство. Например, более 900 слов, связанные со скотоводством вошли в чувашский язык из монгольского.

1. Сами названия цветов хура – черный, хĕрлĕ – красный, шурă – белый, желтый, хăмăр – коричневый и т.д. относятся к тюркско-огурскому диалекту болгарского языка. У кыпчаков, татар, казаков и др. новотюрков, кар – черный. Старотюркский (огурский) и новотюркский (огузский) отличаются и в обозначении цветов.

2. Империя Хунну и Китай имели развитые (до III-V вв.н.э.) этноязыковые и этнокультурные контакты. Для Китая любимым цветом императора был известен красный и желтый. Известно, что красным цветом могли писать императоры только от имени императора Китая, желтую одежду могли носить только китайская аристократия. Красный и желтый (цвет императора и империи) был государственным цветом Китая.

У современных чуваш красный и желтый цвета являются государственными цветами Чувашской Республики. Например, символы герба и флага Чувашской Республики (художник Э.Юрьев) имеют красные и желтые цвета. По указу Президента Чувашской Республики Н.Ф.Федорова государственные цвета должны использоваться в рекламе, названиях магазинов, учреждений.

Следует отметить, что красные и желтые цвета зародились в болгаро-чувашской одежде еще в начале III-V вв. на территории Северного Кавказа. В XVII-XIX вв. до 90% цветовой палитры в узорах одежды чувашских женщин составляли желтые и красные цвета.[1]

Откуда могли войти в чувашский мир другие цвета?

1. голубой;

2. белый;

3. черный;

4. коричневый и др.

Следует отметить, что в чувашской одежде редко используется голубой цвет (рисунки, орнамент). Он не был характерен для чувашей до 20-х гг. XX века. Почему и в чем причина?

Мы говорили, что протохуннская эпоха дала нам (проточувашам) желтый и красный цвета.

Голубой цвет в Китае и на начало XXI в. является цветом траура, а белый – цвет грусти и печали. Поэтому для чувашей и на начало XXI в. не характерны в одежде (орнаменте) голубой или синий цвет.

Чувашская жреческая каста носила одежду длинного покроя белого цвета. Мы говорили, что красным могли рисовать (писать) иероглифы по указу императора Китая. Для чувашских рун – узоров характерно написание красным цветом. Но одежда жрецов всегда была белой. Вспомните из Библии: да будет свет (Бытие). Свет белый – чистый. По китайским поверьям – белый – цвет чистой печали. Белый, красный и оранджевый является цветом буддистов.

Жреческая каста, проводя жертвоприношение (чук) одевалась во все белое.

В книге «100 великих катастроф» (авторы: Н.А.Ионина, М.Н.Кубеев) в статье «Погибший флот хана Хубилая» говорится:

Долгое время монголы были народом пастушеским, бедным, едва известным и рядом-то живущим племенам. Он состо­ял всего из 30-40 семейств и платил дань Китаю. Но под управ­лением гениального царя-пастуха Темучина (назвавшего себя Чингис-ханом) в течение нескольких десятков лет он стал на­родом воинственным, сильным и страшным для соседей. Мон­голы не только свергли китайское иго, но и покорили своих прежних повелителей. При следующих правителях они подчинили своему владычеству почти всю Азию и часть Европы, их завоевания в XII-XIV веках наводили ужас на все современные им народы.

Монголы начинали войну вторжением в неприятельскую землю с разных сторон. Если не встречали сопротивления, то они проникали внутрь земли, разоряя все на своем пути и поголовно истребляя ее жителей. Перед осадой сильной крепо­сти они опустошали окрестности, чтобы никто не мог придти на помощь осажденному гарнизону. Искусство брать крепости было доведено у них до совершенства.

В 1259 году умер великий хан Мункэ. Хубилай пренебрег правилом «Ясе», по которому великий хан должен избираться на курултае с обязательным участием всех членов царствующего дома. В июне 1260 года он собрал в Кайпине своих воинов-приближенных и с их согласия провозгласил себя великим ханом. Это было прямое нарушение закона «Ясе», за которое полагалась смертная казнь.

Едва весть о самовольном поступке Хубилая достигла Каракорума, там осенью того же года собралась другая часть монгольской знати, которая выбрала великим ханом Ариг-бугу - младшего брата Хубилая.

Так в Монголии стало два великих хана, между которыми тотчас же началась вражда. Через четыре года вражда эта закон­чилась поражением Ариг-буги, но и монгольская держава к этому времени уже стала другой. Великий хан Хубилай прими­рился с тем, что от нее отпали западные улусы, и даже не пытался вернуть их опять под свою власть.Именно Хубилай направил свое внимание на окончатель­ное завоевание Китая. В 1271 году он перенес свою столицу из Монголии в Пекин, откуда было намного ближе до Японии. Монгольские завоеватели не раз посылали своих послов япон­ским сегунам с требованием подчиниться верховной власти великого хана Хубилая. Японцы не давали никакого ответа на эти послания, но сами начали усиленно готовиться к обороне. В 1271 году одно из таких посольств было отправлено в Страну восходящего солнца, но правитель Токимун Ходзё приказал изгнать его из пределов государства. Впервые монголы напали на Японию в ноябре 1274 года. Они довольно легко справились с японскими отрядами, защи­щавшими острова Ики и Цусиму. Правители этих островов были убиты, а сами территории опустошены. Флот из девятисот ко­раблей с сорокатысячным войском подошел к бухте Хаката на острове Кюсю. После успешного дневного сражения захватчики отошли на ночь на свои суда. Долгое время считалось, что в тот вечер шторм грозил сорвать суда с якоря, и кормчие вынуждены были выйти в море. Шторм якобы разметал почти весь флот, двести кораблей затонули, от войска в живых остались только 13 500 человек. Однако метеорологический анализ этого события позволил установить, что битва произошла 26-27 ноября, когда тайфунов и бурь в этом районе не бывает Тем более что исторические хроники упоминают, будто войска завоевате­лей совершили тактический маневр, а не погибли в бурю Монгольское войско вынуждено было покинуть остров Кюсю, так как их военачальники опасались, что будут отрезаны от мате­рика.

В любом случае неудача у острова Кюсю не остановила Хубилая: он не оставлял мыслей о покорении Японии, И вели­кий хан решил собрать для завоевания непокорной островной страны более крупные силы.

В 1275 году он отправил в Японию новое посольство с прежними требованиями — признать себя вассалом. Однако члены посольства были доставлены в город Камакура и казне­ны. Японцы чувствовали себя увереннее, потому что это время не сидели, сложа руки. Они успели обнести бухту Хаката сте­ной, которая представляла собой огромное сооружение около двух с половиной метров высотой и около двадцати километров длиной. Стена лишила монгольскую конницу необходимого для маневров пространства.

В 1281 году против Японии были двинуты сразу два флота численностью более 4000 судов и с более чем стотысячной ар­мией, состоявшей из монгольских, китайских и корейских сол­дат. Основой монгольского флота стали джонки — суда с высо­ко поднятыми носом и кормой и прочными деревянными кор­пусами, обшитыми железным листом. Джонкам придавалось вспомогательное десантное судно с двадцатью воинами — батору, что по-монгольски означает «храбрый». Эти храбрецы представляли собой грозную силу, потому что во всех предыду­щих боях снискали себе громкую славу. Каждый воин был во­оружен широкой саблей, булавой, арканом и метательным ко­пьем с крюком, чтобы стаскивать противника с лошади. Но наиболее страшным орудием в руках батору был лук. Об умении воинов обращаться с ним и меткости их в стрельбе складывали легенды. Сохранились исторические сведения о том, что мон­голы использовали и «длинных змей, разящих врага» — зажи­гательные стрелы.

Вот с такими силами монголы и выступили против саму­райской Японии. Один флот был направлен из Кореи, другой из Южного Китая, а соединиться они должны были около острова Кюсю. Однако южный флот к месту встречи запоздал, и японцы смогли отразить нападение более слабого восточного флота. С боевым кличем полчища монгольских воинов соска­кивали с судов и с ходу ввязывались в бой. Однако японцы быстро пришли в себя от неожиданности натиска и сдержали первую атаку неприятеля. Кровавые стычки не принесли побе­ду ни одной стороне. Зато «москитные рейдеры» - небольшие весельные суда самураев - наносили неповоротливому мон­гольскому флоту молниеносные удары и заставили противника отступить назад — к небольшому островку Хирадодзима.

В это время во всех синтоистских храмах Японии соверша­лись религиозные церемонии. Император Кемеяма и его санов­ники молили богов о помощи обороняющейся армии. Импера­тор, взывая к богу войны, собственноручно начертал на молит­венной дощечке прошение о победе. И его слова были услыша­ны небом. Как бы в ответ на их молитвы на территорию острова в августе налетел «божественный ветер», разрушивший все, что только было возможно. И когда подошла главная армада, страш­ный тайфун, пронесшийся над Японией, потопил большую часть монгольского флота. С невероятной силой он опрокиды­вал джонки, рвал цепи, ломал мачты, паруса превращал в лох­мотья. Оставшиеся корабли свирепствовавший двое суток тай­фун разметал по морю. Тех, кого не поглотила морская пучина, на берегу ждала смерть от мечей самураев. Перед лицом превос­ходящих сил японцев находились остатки монгольской армии, которую они всю разгромили. Катастрофа произошла у малень­кого островка Такасима, лежащего в западной части Японии.

Японцы назвали этот тайфун, в котором увидели вмеша­тельство неба, спасшего их, «камикадзе». Император возносил в храмах множество молитв Царю неба за столь явное покрови­тельство и милость. Празднества и угощения длились несколь­ко дней подряд.

Потери монголов оценивают по-разному, но большинство историков полагает, что они составили 4000 кораблей. Потери же в живой силе, вероятно, превысили сто тысяч человек, включая воинов, утонувших в море и убитых на Такасиме.

Японцы еще долго, до самой смерти хана Хубилая в 1294 году ожидали нового монгольского нашествия и готовились к нему. Но оно не последовало, и вообще с тех пор монголы никогда больше всерьез не угрожали Японии.[2]

Откуда мог проникнуть на Восток голубой цвет (синий, сиреневый)? Как известно по археологическим раскопкам синий (голубой) был в моде у женщин Египта (до V в н.э.). Возможно, он имел местное происхождение, а возможно, проник и дальше в Китай и Японию.

Следует отметить, что голубой любимый цвет тюрков и большей части европейцев. Например, коренные жители Америки (тюркизированные племена сио (сиу) до I в. н.э.), возможно, любовь к синему цвету передалась к племени сио в XIII-XIV вв. после вероятного попадения части монголо-татар входе «великого» вторжения их в Японию (флот был разбросан штормом по Тихому океану, часть воинов (тюрков) сошла в Мексике, т.е. Северной Америке).

Также следует отметить, что синий (голубой) цвет любимый не только у тюрков, но и в Индии, и в Китае и даже аборигенов Австралии. По мнению ученых археологов примерно 60-50 тыс. лет назад из Африки пошел процесс переселения африканцев через Индию, Индокитай, острова Индонезии в Австралию. Процесс «хождения» занял, по мнению антропологов и археологов, 30-60 тыс. лет.

Как видно, любовь к голубому цвету характерна для народов, которые находились по «дороге переселения».

Отрицательное отношение к голубому (синему) цвету наблюдается в Южной Америке. Почему в Бразилии и Перу территорий древних цивилизаций (более чистой в отличии от тюрок) голубой цвет не в почете.

Рис.5.

Мексиканская территория, которая до I в. н.э. или в XIII-XIV вв. подвергалась вторжению хунну и татаро-монгол, имеет склонность к общетюркской любви к голубому (синему) цвету, а Южная Америка отрицательно относится к голубому (синему) цвету.

Наиболее интересным представителем жреца (йомзи) был Токай из д. Туннай Семел (ныне Мариинского Посада Чувашской Республики).

До 60-90-х гг. XIX века в Чувашском крае пользовалась большим авторитетом жреческая каста (йюмзи и др.). Например. М.Ф.Федоров в 1876г. писал о Топае (который жил в середине XVI века).

«Деревня Аккозино носила еще другое название Топай Исмель, в этой деревне в старину жил закоренелый йомзя Топай, который вмещал в себе, как говорят, достоинства пророка. У Топая в саду было жертвенное святое место, куда желающие принести Богу жертву могли приводить по четвергам и пятницам однолетних баранов, так как молитву при приношении жертвы должен произнести йомзя Топай, за что он получал непременно половину приносимого в жертву барана, иначе жертва не могла быть принятой Богом. Если кто жалел эту половину отдать ему, Топай не допускал того до жертвоприношения».

К сожалению, один краевед написал, что в Б. Аккозино Киремети не было, а она была в с.Исмели (такая позиция краеведа, искажает историю). На сегодня киреметь в д. Б. Аккозино действует, дуб засох, но верующие продолжают ходить к дереву совершать жертвоприношения (чук). В народе этот киреметь называют «Киреметь Топая».

Мероприятия, проводимые во время чук, для всех являются печалью (белый цвет носили жрецы). Для чувашского населения белый – цвет чистоты, а для жрецов – цвет печали.

Закрепление красного, желтого, оранжевого цветов у проточуваш на Востоке (до I в. н.э.). Белый цвет закрепился вначале среди йюмзи (жрецов) на Северном Кавказе. В «Истории агван» о языческих жрецах (чук) говорится так:

«Отделяя все примеси нечистою отеческую религию, он препятствовал

Поклонению другим богам, а поклонялся живому Богу, творцу неба и земли, Сыну единородному, и Духу единосильному. Отделяя все примеси зла от души своей, как новорожденное дитя, жаждал он несмешанного молока, в разных местах он строил церкви и увеличивал почет священников Божьих. Епископ приказал срубить старейшину и, так сказать, мать высоких деревьев, которым приносили жертвы во имя суетных идолов и которым многие поклонялись в стране Гуннов. Князь и дворяне почитали его спасителем богов, жизнеподателем и дарователем всех благ. Этим высоким густолиственным дубам поклонялись, как скверному идолу Аспандиату, принося ему в жертву лошадей; кровь их поливали вокруг деревьев, а голову и кожу вешали на сучья деревьев. Когда жрецы-чародеи, колдуны и знахари услышали, что он приказал срубить громадное исполинское дерево, которое всех соблазнило и сокрушило, то они подняли вопль, рвали вороты и громко восклицали к князю Гуннов и к вельможам страны. Они говорили: «Как вы, зная, можете и смеете делать то, что противно нам, я враг Богов наших вместе с вами срубает то дерево. Почему вы слушаете его и внемлете ему: разрушаете, разоряет, грабите капища кумиров наших, которых поставили отцы ваши, и вся страна наша поклонялась до сих пор, и получила благие дары от идолов, капищ и от полоняемых деревьев. Изобилие народа страны вашей делало вас сильными и победоносными в войнах с врагами нашими. За кого же вы теперь почитаете его, что слушаетесь словам его, и даете ему право истреблять, разрушать капища Богов наших? Когда вы поклоняетесь деревьям, во имя исполинского имени храброго Спандиата и приносили им жертвы, не получали вы разве всего, чего просили? Вы получали блага: он исцелял больных, возвышал неимущих и нищих; мы силою их наводили вам во время знойной засухи и сильных жаров дожди, которые прохлаждали жар знойный, освежали растения и зелень, и созревали плоды в наслаждение и пищу вам. Также мы успокаивали вас на счет сильных дождей, небесных сверкающих явлений, облаков и грома. Теперь же хотя вы и другим его заблуждающимся словам, и поклоняетесь Богу, о котором он проповедует, однако, оставить и отвергать настоящих богов ваших, которым поклоняетесь вы и отцы ваши, не следует и не должно вам бросать их, отрекаться от них и предавать их в руки его, чтобы он раздробил их под ногами. Но вы им тоже поклоняйтесь, чтобы они в гневе не нанесли стране нашей великих и жестоких ударов. Кто дерзнет приблизиться и дотронуться до тех мест, где построены и утверждены капища исполинского Спандиата или к прекрасному древу, хранителю и защитнику страны нашей? Ибо те, которые по незнанию брали от того дерева или падшие ветви, или сучья для своих нужд, то оно наказывало их страшными муками, бешенством, даже смертью, и истребляло дом и род их. Ему ли теперь дотронуться и срезать его; или разрушать капища наших богов? Мы знаем, если он будет упорствовать и приблизиться к нам, то они накажут его страшными недугами, даже лишат жизни».

Тогда князь гуннский отвечал колдунам, чародеям, жрецам и служителям капищ и деревьев и говорил им: «Мы склонялись и поверили этому мужу, поклонялись перед богом, о котором он вещал нам, и не препятствуем ему разрушать и разорять капища».

Если вы освященными деревьями можете подвергнуть тяжким недугам или нанести ему даже смерть, то мы поверим вам и снова построим и поклонимся капищам, кумирам, будем поклоняться деревьям и приносить им жертвы и требы, как до сих пор. Но если вы не можете наказать их или устрашить его и он разрушит капища кумиров, срубит деревья и сожжет их; не постигнут его болезни, ни смерть, то мы склонимся и будем верить ему, что он послан нам от Бога, и будем поклоняться единому Богу, который сотворил небо и землю, солнце, луну и звезды; а вас, связав вам руки и ноги, предадим в руки его, чтобы он сжег вас, у тех капищ и деревьев.

Тогда колдуны, чародеи и жрецы Афродиты стали производить бешеные чародейства, ложно призывая землю, совершали пустоту и суесловие, но ничего не могли сотворить ложным и суетным искусством своим. Они прежде того связывали людей невидимыми оковами и повергали, кого хотели, в тяжкие болезни, вселяли в них бесов; после того ложными словами проповедовали им: «Вам надо было приносить жертвы и дары кумирам и деревьям; а вы не приносите; потому это наказание постигло вас от великих богов наших. Теперь возведите и принесите дары и жертвы деревьям и кумирам, и избавьтесь от этих недугов». То, что они говорили, исполнял сатана. Иногда они, отводя людям глаза, показывали страшные дожди; иногда же дьявольскими и бесовскими датами осушали их Страшным зноем, и всем этим соблазняли и разоряли страну их, ибо заблужденные заблуждали непостоянных. Но тогда они не были в состоянии употреблять чего-нибудь подобного и устрашить мужа Божьего, ибо все силы их были окованы знамением святого креста.

Тогда епископ, святой законоучитель, стал говорить князю Гуннов и вельможам: «Я не боюсь, не страшусь и не забочусь об их пустословии, ибо они лишены надежды на истинную жизнь в Боге, если думают устрашить меня языческими чародействами, как и других неразумных людей. Я также думаю и не боюсь высоких деревьев и капищ ваших, которые примут предо мною разнообразный вид. Я открыто пред всеми вами буду действовать бесстрашно, уповая на благодать святого креста Христова, облегчу сомнения сердец ваших и заблуждение гнусного поклонения деревьям, которые сами по себе ничего не могут сделать, ни добра, ни зла, и не могут поругать хулящих их. Вы увидите это своими глазами на немых идолах, как я их искрошу своими руками и брошу их на попрание на дорогу».

Тогда епископ приказал священникам взять в руки топоры, пасть на колени и молиться, взывая к Богу следующий псалом: «Да восстанет Бог, и расточатся враги его; да убегут враги его от лица его». После того он сделал знак креста на высоких деревьях, которым поклонялись во имя скверного Спандиата. Священники, устремившись в рощу, срубили вообще все деревья. Немедленно он приказал принести их в город Варачан и призвал к себе искусных плотников города, приказал им сделать прекрасный, кругловатый крест; украсил его различными рисунками и приклеил к нему изображения животных, снятых с тщательною верностью и выкрасил его сверху донизу краской. Также с правой стороны прикрепил он твердыми гвоздями прекрасные, светлые кресты. Внизу сквозное отверстие, вырезанное с четырех сторон наподобие лилии. В нем находился серебряный крест с частичкою от Господня.

Таким образом, украсив его и снабдив чудными разнообразными украшениями, он поставил его при дворе церковном на востоке для обетов и молитв и говорил: «Поклоняйтесь Господу, Творцу вашему, пред этим животворящим знамением. Вы, которые обыкновенно поклонялись этому дереву по заблуждению и по обычаю вашему, поклоняйтесь кресту и невидимому образу Божьему. Вы ели и пили тело и кровь жертвенных животных, которых вы приносили в жертву бесам. Вместо поклоняемого дерева он водрузил во вселенной крест свой, и вместо жертвенной крови он дал вам кровь свою на очищение. И я знаю, что вы по неведению делали то, что делали. Но с этих пор подойдите к престолу благодати Божьей, сбросьте с себя все недуги зла и беззакония вашего и вы удостоитесь облачиться в одежды светлой славы».

Когда благочестивый князь Гуннов со своими вельможами слышал увещания любви и страха Божьего и видел, что его (т.е. Епископа Исраиля) не постигло ничего из того, что говорили колдуны; когда ни заветные деревья не наказали его, и он не впал в болезни и смерть его не постигла, то он более и более прояснился и ободрился в деле поклонения Христу; тем более они утверждали в вере и внимали словами его учения.

«Тогда он по великой власти своей дал приказание взять дьявольских и бесопоклонников магов, волхвов-кудесников со жрецами и связать им ноги и руки, привести пред мужа Божьего и отдал их в его руки. Он приказал некоторых из них бросить в огонь на дорогах или при входах и выходах улиц. Таким образом, спас он страну от суетной религии и подчинил легчайшему игу служения Христу. Тем, которые носили золотые языческие амулеты, он приказал снять их и бросить. Сам он своими руками пред всеми ломал их и из них делал изображения креста Господня, таким образом, показывал всем свое богопочитание. Все эти порядки постановлены были в святой сорокадневный пост в бесчисленном гуннском царском лагере. Оно приготовилось и устроилось волею Господа Бога посредством епископа и внушением святого Духа, которым распространилась благодать неизреченной славы Христовой. Когда наступил светлый праздник Пасхи и многие из жрецов и главных кудесников находились еще в тяжких оковах, то по согласию князя Илитвера все горожане собрались и по приказанию его назначили суд на площади. После словопрения, которое происходило между обеими сторонами перед несметной толпой, епископ начал свое учение из божественной книги и сильно укорял их. Он напомнил им, что они вместе с суеверными и несчастными жрецами своими устыжены крестом Господним, который епископ держал в руках. Все молчали и страшились; сами себя обвиняли, признавали грехи свои и обратились к истинной вере. Игральные кости- общую гибель дали в руки епископа и истребили огнем, таким образом, сделались достойными возрождения святой купели.

Когда князь Гуннский и весь народ его увидели это, то сильнее утвердились в любви к вере Христовой и удалились от скверной, суетной религии. В день праздника новоукрашенного креста, который водрузил епископ при царском дворе, князь и все вельможи совершали жертвоприношения. Когда священники хотели носить благословения над приношениями перед святым крестом, епископ говорил князю: «Исполни перед Господом обет свой, который ты сделал с Богом, чтоб примирить его с нами. Он истребил в нас беззаконие и не будет с нами во вражде. Святой Дух испытывает теперь этих жрецов, чтобы и вы сделались совершенными, как Отец наш небесный совершитель».

«Чтоб, прежде всего в этот великий день сожжены были руками верующих жрецов царские гробницы. Чтоб они нашли, поругали их, сожгли и потом обедали». Когда благочестивый князь Гуннов услышал это, то немедленно поручил разрушить капища. Тогда епископ и князь отправили Моисея, искусного художника с другими священниками разрушать и помогать друг другу сжигать капища, и они огнем истребили бесовские глупости жрецов. Сам епископ, взойдя на высокое место супротив идолов, стал на колени и осенил всех крестом Господним. Поднялся сильный ветер и усилился пожар высоких капищ, погибли скверные кожи жертвенных чучел. Оттуда они с большой радостью возвратились в город. Князь и вельможи день тот сделали праздником праздников и собором соборов.

Великий князь Гуннов вступил в благое совещание с вельможами и князьями своего царства и говорил: «Невежественный мрак, помрачитель душ, издавна окружал нас, и потому мы не могли заметить света правды вселенной. Теперь Господь наш Иисус Христос по благости своей послал нам руководителя жизни, в лице этого епископа, который словами и делом укорил злодеяния наши и дал нам познать всетворящего Бога и дивную силу Его, во что уверовали все мысли мои. И мы уверовали в единого Бога, Творца неба и земли. Возьмем себе в пример все страны, принявшие эту веру и великое царство Римское. Говорят, что был некий царь Константин, который построил Константинополь; говорят, что он был первым христианином его царства; и до того был верующий муж этот, что ангел Божий служил ему. И великой победой этой веры он сокрушил всех врагов своих.

«Если посредством христианской веры можно сделаться столь славным и победоносным, за что же мы станем медлить веровать в Бога живого. Вот – учитель заповедей Божьих, епископ Исраиль. Давайте попросим его, чтоб он остался в стране нашей и просветил нас». Совещался с ними в этом духе, он отправляет к епископу Исраилю некоторого знатного вельможу Анчи, мужа сильного, имевшего титул Тархана и постельничего своего Чатгасара (вероятно, Чата-Хазра). По прибытию к нему, они рассказали ему о результатах совещания и о том, что говорили великий князь и вельмож: «Отец наш? Мы познали через тебя Творца нашего и, веруя, поклоняемся присно святой Троице. Мы умоляем святость твою, чтобы ты согласился быть нам блюстителем и учителем, утвердив в городе нашем Варачане святительский престол. Я, Илитвер, заключу с тобой обет Господний, и искореню, и истреблю с лица гуннской земли все языческие служения; сожгу огнем всех чародеев и колдунов, которые не обратятся к вере. Я истреблю всякого, кто в стране моей будет поступать по-язычески, или тайно будет приносить жертву идолам. Пусть богопочитание процветает и да проповедываемо будет евангелие». Сответствовал им: «Я не могу исполнить этого сам без великого святителя агванского, святого Илизара, ибо он имеет да то власть. У меня есть благоустроенная епархия; как я могу покинуть паству свою, которую даровал мне Господь пасти? Господь Христос, по человеколюбию своему позаботится о вас, возрастит и благословит вас, и по вере даст вам пастыря, который будет блюсти вас евангелием Христа». Во второй и третий раз пришли посланные и говорили то же самое. Епископ обратился к ним: «Оставьте это до тех пор, пока соблаговолит Бог отпустить меня в страну мою к благочестивому сыну моему Вараз-Трдату, князю агванскому и к святому католикосу. Если Богу и им будет угодно, то Бог исполнит желание ваше, и кто-нибудь примет, почесть, которую вы предлагаете. Но если вы измучаете меня муками, то я почту их себе за славу и почесть, и буду ликовать в Господе. Вы должны разумное намерение ваше письменно сообщить всей стране агванской и святителю Илиазару, который со времен святого Елисея наследовал один апостольский престол северо-востока из богообитаемого города Иерусалима, и получить рукоположение от святого Якова, брата Господня. Вы граничите с его епархией. Без согласия всех отцов, братьев и сопрестольников моих, может ли это совершиться? Ибо это дело новое и нужен совет». Услыша все это от епископа, он исполнил волю его и с почестью отпустил его на родину»3.

После прихода болгар (проточувашей) на территорию Среднего Поволжья языческие болгары (чуваши) отмечали чук. По мнению Н.И.Ашмарина, В.Н. Никольского, Г.И.Комиссарова инициативой проведения чук был представитель жреческой касты.

У чуваш XVI-XIX вв., по мнению Н.И.Ашмарина, пользовался большим уважением пысак учук. Время проведения - месяц сурла «серпа», т.е. месяц уборки хлеба. Люди благодарили духов и богов за выращенный урожай, за благополучную зимовку скота и просили дальнейший приплод, желали здоровья и достатка всем.

Согласно источникам, оптимальный срок от обряда до обряда пысак учук — девять лет. В обряде в качестве руководителей участвуют только пожилые люди обоих полов. Их количество ограничено. Например, из одной деревни идут пять стариков: трое мужчин и две женщины. Женщины допускаются лишь после 40-45 лет. Ведущие обряд надевали белые рубашки и белые штаны. Белая одежда была жреческим цветом (цвет печали).

Схема показывает, что белый цвет – цвет чистоты стал распространяться с Северного Кавказа по всей Европе.

На сегодня (XXI век) вся европейская цивилизация белый цвет относит к цвету чистоты. Древнеболгарская цивилизация до VIII века находилась на Северном Кавказе. Например, чувашский эпос Улып имеет параллели с эпосом о Прометее («прикован был к скале»). Немало было взято из Библии, да и цвета трансформируются в Улыпе «красные и белые цветы».

По утверждению американских языковедов (США) в языке сиу (сио) имеются до 300 тюркских слов, которые ближе по звучанию к архаичному (старотюркскому) языку. Мы знаем, что болгарский, хазарский, чувашский относятся к старотюркскому языку, который сформировался в I в.н.э. Следует отметить, что в Империя хунну синий цвет не был характерен. Синий цвет по - китайски – цвет траура. Татарские языковеды утверждают, что тюркские слова из племени сио (сиу) относятся к татаро-кыпчатскому (огузскому) языку. По мнению Н.И.Ашмарина4, И.Н.Смирнова5, В.Ф.Каховского6 в марийском языке 1500 слов, которые вошли из старочувашского (староболгарского) языка. В коми и удмуртском до 300 слов, мордвы - 150 слов, венгерском – 600 слов, болгар-дунайских до 100 слов. Цветовосприятие марийцев и мордвы ближе к болгарам. У них распространенным цветом является: белый, желтый, красный. У коми и удмуртов – голубой. Дунайские болгары предпочитают желтый, красный и зеленый.

Цвета Государственных символов республик Среднего Поволжья:

1. Республика Башкортостан – коричневый, синий, белый, желтый;

2. Республика Коми – желтый, красный;

3. Республика Марий Эл – желтый, красный, синий;

4. Республика Мордовия – коричневый, желтый, белый;

5. Республика Татарстан – зеленый, красный, белый;

6. Республика Удмуртия – красный, белый, черный;

7. Чувашская Республика – красный, желтый.

Цветовосприятие болгарского мира копировалось всеми народами Среднего Поволжья. Для марийцев, мордвы, удмуртов, чувашей и татар в цветовом спектре доминировал болгарский цветовой мир (500 летний период Волжской Болгарии). Татарское цветовидение связано с оссимиляцией части болгар татаро-кыпчаками в годы Золотой Орды и «худых болгар» (чувашей) в годы Казании. Коричнево-желтый мир башкирского народа связан с миром кочевников, где яркие цвета недоминировали. Яркие цвета были присущи земледельческим цивилизациям.

Цвета Государственных символов республик Северного Кавказа:

1. Республика Адыгея – зеленый, красный, белый;

2. Республика Дагестан – желтый, белый, зеленый;

3. Республика Ингушетия – синий, желтый, белый;

4. Карачаево-Черкесская Республика – желтый, белый, зеленый;

5. Республика Северная Осетия – Алания – синий, белый, желтый;

6. Кабардино-Балкарская Республика – красный, желтый;

Балкарский народ наиболее близок к чувашскому миру. Родоначальник балкарского народа был Баян – сын кагана Кубрата.

7. Символы Дунайской Болгарии имеют белые и зеленые цвета.

Выводы

1. Красные и желтые (как эталон) цвета пришли к проточувашам в эпоху хунну (до I века н.э.) с документами и одеждой, привезенными из Китая;

2. Белый цвет (чистоты) сформировался у болгар и сувар в процессе этнокультурного и этноязыкового сотрудничества с греко-римской цивилизацией;

3. Голубой цвет (как цвет Египта и Индии и аборигенов Африки) среди старотюрков (болгар, сувар, хазар) не являлся примером для подражания. Проникновение цвета к племенам сиу (сио) думается связана с оседанием монголо-татар Хубилая (конец XIII - начало XIV вв.) в Северной Америке;

4. Для чувашей не характерен черный цвет. Он был распространен больше у кыпчаков (Золотая Орда) и закрепился как любимый цвет у татар после их ассимиляции среди кыпчаков. Черный – любимый цвет казахов, турков, айзербайджан и др. «новотюрков». Среди чуваш черный цвет насаждается с эпохи Золотой Орды и Казанского ханства. В начале XXI века черный (хура) цвет пользуется любовью у татаризированной части яльчикских чуваш, которые с эпохи Золотой Орды и Казанского ханства подвергались сильной татаро-кыпчакской этнокультурной ассимиляции. Их можно (яльчикских чуваш) в особую этнокультурную подгруппу среди низовых чуваш;

5. Коричневый цвет был характерен для Империи хунну. Элементы предпочтения коричневого цвета с XXI в. имеются у низовых чувашей;

6. Зеленый цвет не характерен для всех групп чуваш. Для большинства чувашей зеленый цвет является цветом ислама, который в условиях Золотой Орды и Казании насаждался среди «худых болгар» (болгаро-чувашей) насильственно. Историко-генетическая память народа сохранила сотни исторических преданий о геноциде в годы 300 – летнего проживания чуваш в составе Золотой Орды и Казании.

7. Болгарский цветомир был воспринят народами Среднего Поволжья в условиях нахождения их в составе Волжской Болгарии.

Литература

1. Трофимов, А.А. Орнамент чувашской народной вышивки: вопросы теории и истории. / А.А.Трофимов. – Чебоксары, 1977.

2. Ионина, Н.А., Кубеев, М.Н. 100 великих катастроф / Н.А.Ионина, М.Н.Кубеев.- М.,1999. – С. 229-232

3. Тафаев, Г.И. Введение в чувашскую историю / Г.И.Тафаев. – Чебоксары, 2002. – С. 19-24

4. Ашмарин, Н.И. Болгары и чуваши / Н.И.Ашмарин – Чебоксары,2000.

5. Смирнов, И.Н. Черемисы: Историко-этнографический очерк / И.Н.Смиронов – Казань, 1889.

6. Каховский, В.Ф. Происхождение чувашского народа / В.Ф.Каховский – Чебоксары, 2003.