Фальсификация истории древнеболгарской (древнечувашской) цивилизации «Саидом Джагфаром» («Джагфар Тарихы»)

Тафаев Г.И.

Фальсификация истории древнеболгарской (древнечувашской) цивилизации  «Саидом Джагфаром» («Джагфар Тарихы»)

С 60 г. XIX века и наиболее активно с 40 г. XX века татро-казанские просветители и ученые приступили к активной пропаганде своей татаро-болгарской истории. Татарское понятие стало заменяться «болгарской», «татаро-болгарской», болгаро-татарской, болгаро-казанской.

Закрепился процесс по Ю. Шамилоглы «изобретения болгарского самосознания» татар [1].

В сборнике «Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов». Во введении (А.Е. Петров) отмечает, что действительно, в новой обстановке прежнее представление об истории, легитимировавшее былой государственный порядок, становиться анахронизмом и оказывается для новых наций не только бесполезным, но даже вредным. И они всеми силами стремятся поскорее от него избавиться. История переписывается: пересматривается её прежняя схема, заново происходит отбор значимых исторических событий, осуществляется реинтепретация известных исторических фактов, вновь составляется список героев и антигероев. И всем этим занимаются профессиональные историки, считающие своим долгом верой и правдой служить интересам своей нации [2].

О фальсификации чувашской истории со стороны Закиева, Алишева  и др. писал В.Д. Димитриев, В.Ф. Каховский в новых условиях, стал писать Г.И. Тафаев. Так, Г.И., например, в 2010 году были изданы учебные пособия, где отмечались искажения истории Халиковым, Бариевым, Закиевым, Алишевым и т.д. В настоящее время появилось желание провести анализ «Джагфар Тарихы». Обратил серьезное внимание на работу А.Е. Петров в статье  «Необулгарская идея и легитимизация поддельного свода Джагфара». А.Е. Петров по поводу псевдолетописи замечает, что размышления Юлая Шамилоглу о «Джагфар тарихы» как вымышленном документе прошлого столетия в контексте изобретения булгарской традиции вызвали у меня некоторые соображения, развивающие, впрочем, основные его наблюдения. Я, безусловно, согласен с тем, что полный научный комментарий к трем томам сочинений И.М. – К. Нигматуллина, или его сына, или еще кого-то – дело бессмысленное и очень трудоемкое. Это обстоятельство, конечно, будет использовано адептами и пропагандистами фальшивки для ее дальнейшего продвижения в жизнь. Впрочем, если бы обстояло иначе, как, например, с «Влесовой книгой» или псевдонаучными творениями академика Фоменко, которые достаточно полно раскритикованы квалифицированными учеными, это мало что изменило бы.

Жизнь фальшивки прекращается со смертью идеи, ставшей импульсом к ее созданию. Фальшивый частнособственнический акт становится бесполезен с национализацией или исчезновением собственности, о передаче которой в нем говорится. В этом смысле сборнику псевдобулгарских летописей уготована еще весьма долгая активная жизнь. Объективная неясность этногенеза татар приводит к идейному разброду в современном Татарстане. Споры между булгаристами и татаристами несколько утихли, но противоречия  отнюдь не сняты. Эти противоречия порождают конструкторы, подобные «Джагфар тарихы».

В крайней версии булгаризма, сформулированной Ф.Г.-Х. Нурутдиновым, домонгольская «булгарская народность» не исчезла и развивалась наряду с другими тюркскими этносами региона. Золотая Орда и Казанское ханство относятся к «фальсификациям истории», а Булгарское государство продолжало свое независимое существование в Среднем Поволжье непрерывно с VII до конца XVI века. Более того, древние булгары построили Трою, основали Шумер, под именем этрусков заселили Италию, заложили Киев, а Русь с VII по IX в. входила в состав Булгарского государства. Такой подход определил особое отношение булгаристов к целому ряду событий истории, связанных с противостояние Русского государства и тюрко-монгольских государств Поволжья. В этом ряду – нашествие Батыя, казанские походы и, конечно, Куликовская битва [3].

Он  успешно исследует фантастику (писательскую концепцию татарского учителя истории)  Куликовского сражения. У меня имеется отрывок о Великой Болгарии. Приведем название главы лжелетописи.

·        Прибытие Великого посольства в страну Булгар;

·        Основание Симбиря;

·        Народное восстание против тирана;

·        Победа над Хазарией;

·        Междоусобные войны и основание балиса Джаблы-Кала, что означало Сибир.

Сюжеты по Симбирску (Сибири) подтолкнули чувашского краеведа Казакова обратиться с письмом к губернатору  о пересмотре даты основания города. Татары знают, что данное произведение вымысел и не имеет под  собой исторической правды, а чуваш, который не знает о  правдивости летописи,  используется   в плане  ее тиражирования.

Не зря исследователь А.Е. Петров в сборнике пишет, что здесь-то и возникает один из самых тяжелых вопросов для профессии историка. Как совместить преданность профессии и ее методическим требованиям с задачей создания национального мифа? Может ли патриотизм успешно заменить этику научного исследования? Имеются ли рамки, в которых создание национального мифа не ведет к нарушению профессиональной этики? И что следует считать выходом за пределы таких рамок?

Все эти давно назревшие вопросы ждут широкого и вдумчивого профессионального обсуждения, и мы здесь не ставим своей задачей давать на них ответы, понимая всю сложность такого обсуждения. Однако для нас, несомненно, одно: создание и использование сфальсифицированных исторических документов является грубым фолом и, безусловно, выводит тех, кто этим занимается, за рамки профессии.

Между тем новым национальным историям иной раз остро не хватает исторических аргументов в силу того, что корпус исторических источников уже сформирован и хорошо изучен, а выявление новых источников, способных кардинально изменить взгляд на историю, не предвидится. Это в первую очередь касается ранних периодов истории, но именно они более всего и привлекают внимание новых наций.

Чем притягательны ранние этапы истории? Такой интерес обусловлен тем, что для новых наций недавнее прошлое отягощено неприятными воспоминаниями о зависимости, колониальном господстве, чужеземном гнете, чтобы под этим ни понималось. Такие темные века порождают апатию и чувство безнадежности; они не способны стимулировать прилив творческой энергии, четко требуют насущные задачи успешного нациестроительства. В этих условиях национальный миф обращается к древнему прошлому, когда предки были свободными людьми, сами управляли своей судьбой, успешно покоряли природу, покоряли врагов, создавали свою государственность, хранили верность своим богам и развивали традиционную культуру, то есть творили все то, что сегодня вмещается в концепцию «самобытности». Такое видение истории с благодарностью обращается в архаической идее циклического времени, позволяющей представлять «темные века» временным периодом упадка, за которым непременно должен начаться новый взлет.

Но что делать, если имеющиеся исторические источники никак не позволяют нарисовать такую радужную картину золотого века? Здесь-то и наступит время фальшивок. Надо сказать, что подделки исторических документов производились в самые разные времена, однако небывалым общественным спросом они пользовались только во вполне определенные эпохи. Можно вспомнить эпоху подделок святых реликвий, но главной из этих эпох является «век национализма». Именно тогда появляются энтузиасты, готовые любыми способами обеспечить свою нацию великим прошлым, именно тогда общество испытывает неутолимую жажду к такому прошлому, и именно тогда находятся специалисты, считающие своим долгом удовлетворить его желания, подтверждая это своим научным авторитетом [4].

Незнание истории и ложная концепция навязываться среди незнающих историю краеведов (чувашей). Некоторые могут спросить, а что же говорится в этой летописи?

«Прибытие Великого посольства в страну Булгар. В стране булгар постоянно шли столкновения между провинциями за право занять царский трон.  Беспокойство в народе привело тебиру Абдаллах к разговору, чтобы царь Алмыш отправил посольство в арабскому султану. Разговоры об этом шли и раньше. Но царь всегда отказывался выполнить эти требования и таил обиду на султанат за не отправку предыдущих посольств, хотя он неоднократно просил об этом.

Внезапно Алмыш заболел тяжелой болезнью. Родоплеменные князья стали съезжаться в столицу для разговора о будущем царе. Сеид Шейх Хасан, Барык и Марджан говорили о будущем царе Микаиля ибн Джафара и предлагали ему стать правителем. Это заставило Алмыша задуматься. И Абдаллах говорил царю о его болезни карой Всевышнего за нежелание послать послов к султану, и поэтому согласился на отправку послов в Багдад. Когда самочувствие царя стало лучше, князья успокоились. Они стояли возле юрты Алмыша и ждали послание к Саманидам с просьбой о пропуске Абдаллаха в Багдад через Хорасан. Получив письмо от Алмыша и Хасана, они отбыли к султану…

Бек Насыр добился от султана согласия послать к Алмышу посольство письмом, где был написан текст священной молитвы Всевышнего о благополучии Булгарской державы и пожелания победы воинам в священной войне с врагами. Решение об отправке посольства в Булгарию ускорило показ султану тебиром Насыром доспехов Худа и сабли хакана Алана. На халифа это произвело сильное впечатление…

В 922 году тебир Абдаллах вернулся в Булгар с Великим посольством халифа. Главным послом его был Ази, а секретарем – Ахмед ибн - Фадлан. С ними прибыло множество мулл, мастеров, купцов, пожелавших на месте  изучить возможности своей деятельности. Проводником посольского каравана был Балус Бухарац. Царь Алмуш встретил посольство очень торжественно и особенно был рад зеленому знамени ислама, присланному халифом. Его тут же прикрепили к древку с полумесяцем. И с той поры поднимали в случае вступления в войну с неверными. Все участники посольства получили щедрые наряды. Многие из них остались в Булгаре и положили начало известным булгарским родам. Среди них были Джакын, Барыс, Балус, Ахмед. Потом они стали приближенными Алмыша. Ахмеда царь назначил сеидом Булгара под именем Бакира, что вызвало сильное возмущение прежнего сеида Булгара – шейха Хасана, который перешел в лагерь сторонников эмира Микаиля ибн Джафара.

В обратный путь Рази пустился в сопровождении эмира Марджана, Шейх-Хасана, его сына - от дочери Марджана Туйбики - Таджа, Балуса... До Арбуги они добрались на корабле старшего сына Караджуры Салмана. Он был женат на дочери Газана Мусалле и имел от нее... сына Сабана - основателя беллакского дома Сабан. А представители этого дома занимались судостроением, плаванием  главным образом к югу от Болгара, торговлей лесом, солью, рыбой. Сабан пожертвовал немало средств на строительство Банджи и ее главной мечети «Саба».

Его сыном был Саксин, пожертвовавший деньги на строительство города Саксин - Болгара. Его сыном был Джегель, основавший хорошую пристань Банджи, его сыном - Яшель Каф Урус. Он дважды разбивал русский флот. Первый раз это было в 1025 году. Тогда по приказу галиджийского бека Арслана садумцы и галиджийцы сбили заставу Джуннэ-Балика (Джунского балика), основанного по приказу Ибрагима потомком Бури-Баша..., и, подойдя к Болгару, помогли Азгару занять столицу. Яшель, бывший тогда в Тухчи, не потерпел унижения эмира Балука и решил отомстить. Когда русские, вознагражденные Азгаром, отправились домой,  Яшель со своим флотом настиг их западнее устья Арсу, возле аула Наратлык, и потопил.

Здесь погибли такие знаменитые беки садумцев, как Бурат, Урман и его сын... В память об этом аул Наратлык стали называть Яшель Наратлык, а место гибели Бурата - Буратом,  а бек Яшель получил почетное прозвище Урус. В 1032 году Яшель ходил в Тимер-Кабак в Джураше из Банджи. Тогда джурашский эмир был изгнан из своего города и попросил у Балука помощи против мятежников. По приказу Ашрафа Яшель вернул Тимер-Кабак эмиру Ризе и получил от кана почетное прозвище Каф. Потом его сын Урман, названный в честь поверженного им садумского бека, женился на дочери Ризы, и у них родился сын Риза, названный в честь эмира. После этого похода Яшель основал также аул Тимер-Кабак в устье реки Самар».

Исторические сказания и географические описания народов Волжской Болгарии (оставленные Ибн - Фадланом и другими арабскими путешественниками) не говорят о военных столкновениях среди болгар, сувар, биляр, эсегел и  темтюзи. Имеются упоминания о столкновениях между болгарами и буртасами или Алмушем и Варагом в ходе принятия ислама.

Сопоставьте «летопись» с полным текстом Ибн Фадлана.  «Подобно этому и они жители этой страны поступают со своими мертвыми. Женщины не плачут над мертвыми, но над ними плачут, а их мужчины, которые приходят в день, в который он умер, останавливаются у дверей его юрты и кричат самым гнусным плачем и самым диким, каким только можно плакать. Это - люди свободные. Когда же свершится их плач, являются рабы, неся с собой сплетенные кожи, и непрерывно плачут и бьют свои бока и выступающие части своих тел этими ремнями, пока на их теле не образуются следы вроде ударов бича. И они местные жители обязательно водружают у двери его юрты знамя. Они приносят его оружие и кладут его вокруг его могилы и не прерывают плача в течение двух лет. Когда же свершатся два года, они снимут знамя и возьмут часть своих волос... Родственники умершего созовут званый пир, посредством которого дается знать об окончании траура, и если у него была жена, то она выйдет замуж. Это если он был из числа главарей. Что же касается простого народа, то они делают со своими умершими только кое-что из этого обряда [5].

На царе славян лежит дань, которую он платит царю хазар, от каждого дома в его государстве - шкуру соболя. И когда прибывает корабль из страны города хазар в страну городславян, то царь выезжает верхом и пересчитывает то, что в нем имеется, и берет из всего этого десятую часть. А когда прибывают, русы или же другие из прочих племен, с рабами, то царь право же выбирает для себя из каждого десятка голов одну голову. Сын царя славян находится заложником у царя хазар. Еще прежде до царя хазар дошла весть о красоте дочери царя славян. Итак, он (царь хазар) послал сватать ее, а он царь славян привел доводы против него и отказал ему. Тогда тот отправил экспедицию и взял ее силою, хотя он иудей, а она мусульманка. Итак, она умерла, находясь у него. Тогда он послал, требуя во второй раз. И вот, как только дошло это до царя славян, то он поспешил, и женился на ней второй дочери ради царя Аскал, человек из числа находившихся под его царя властью, так как он царь славян боялся, что он царь хазар отнимет ее у него силой, как он сделал с ее сестрой. И вот, действительно, царь славян позвал секретаря, чтобы написать султану халифу и попросить его, чтобы он построил для него крепость, так как он боялся царя хазар.
          Он Ибн-Фадлан сказал: однажды я спросил его и сказал ему: «Государство твое обширно и денежные средства твои изобильны и доход твой многочислен, так почему же ты просил султана, чтобы он построил крепость на свои неограниченные средства?» Тогда он сказал мне: «Я увидел, что держава ислама стоит впереди других и что их денежные средства берутся каждым, кто управляет ими, и вот, потому я и обратился с просьбой об этом. Если бы, действительно, я хотел построить крепость на свои средства, на серебро или золото, то нет для меня в этом трудности. И право же я только хотел получить благословение от денег повелителя правоверных».

Что же касается царя хазар, которого называют хакан, то, право же, он не показывается иначе, как раз в каждые четыре месяца появляясь в почетном отдалении. Его называют великий хакан, а заместителя его называют хакан-бех. Это тот, кто предводительствует войсками и управляет ими, руководит делами государства и заботится он о государстве и появляется перед народом, и ему изъявляют покорность цари, находящиеся с ним по соседству. И он входит каждый день к великому хакану смиренно, проявляя униженность и серьезность спокойствие, и он не входит к нему иначе как босым, держа в своей руке дрова, причем, когда приветствует его, он зажигает перед ним эти дрова. Когда же он покончит с топливом, он садится вместе с царем на его скамью с правой его стороны. Его замещает муж, называемый кундур-хакан, а этого замещает также муж, называемый джавишгар. И обычай правило большего царя тот, что он не дает аудиенции людям и не разговаривает с ними, и к нему не является никто, кроме тех, кого мы упомянули, а управление по администрированию, исполнению наказаний и управлению государством лежит на его заместителе хакан-бехе. И обычай правило касательно большего царя тот, что если он умрет, то строится для него большой двор, в котором имеются двадцать домов, и вырывается для него хакана в каждом из домов его этого двора могила, и измельчаются камни настолько, что они делаются похожими на сурьму, и расстилаются в ней могиле и бросается негашеная известь поверх этого. А под этим двором и этой могилой есть большая река, которая течет, и они помещают, проводят эту реку над этой могилой и говорят, что это для того, чтобы не  добрался до нее ни шайтан, ни человек, ни черви, ни гнус. Когда он похоронен, то рубят шеи тем, которые его хоронят, чтобы не было известно, в каком из этих домов находится его могила. Могила его называется рай  и они говорят: «Он вошел в рай». И все дома выстланы парчой, вышитой золотом. И обычай правило царя хазар тот, что у него двадцать пять жен, (причем) каждая жена из их числа это - дочь кого-либо из царей, соперничающих с ним, которую он берет себе волей или неволей. И у него девушек наложниц для его постели шестьдесят, и только такие, которые отличаются красотой. И каждая из свободных жен и наложниц находится в отдельном дворце, - у нее есть помещение в виде купола, покрытое тиком, и вокруг каждого купола есть пространство для прогулок. И у каждой из них есть евнух, который ее стережет. Итак, если хакан захочет употребить одну из них как наложницу, он посылает к евнуху, который ее стережет, и он – евнух является к ней быстрее мгновения ока, чтобы он положил ее в свою постель, причем евнух останавливается у дверей «купола» царя. Когда же он (царь) использовал ее как наложницу, он евнух берет ее за руку и удаляется, и не оставляет ее после этого ни на одно мгновение. Когда этот великий царь едет верхом, то едут верхом (также) все войска по случаю его выезда, причем между ним и частями кортежа миля расстояния, и не видит его ни один из его подданных иначе, как лежа ниц, поклоняясь ему, и не поднимая своей головы, пока он не проследует мимо него. Продолжительность правления их царя - сорок лет. Если он переживет их хотя бы один день, то подданные и его знать убивают его и говорят: "Он таков, что уже уменьшился его ум, и его суждение стало неосновательным».

 И если они едут в дороге, и один из них захочет помочиться и помочится, имея на себе оружие, то они ограбят его, берут его одежду и все, что есть с ним, и это у них такой обычай правило. А кто сложит с себя оружие и положит его в сторону, и тогда мочится, то они не препятствуют ему.
       Мужчины и женщины спускаются в реку и моются вместе голые, не закрываются один от другого и не совершают прелюбодеяния каким бы то ни было образом, и для этого нет никакой возможности. А кто из них совершил прелюбодеяние, кто бы он ни был, для него заколачивают четыре лемеха, привязывают к ним обе его руки и обе его ноги и рассекают его топором от его затылка до его обоих бедер. И таким же образом они поступают с женщиной тоже. Потом подвешивается каждый кусок его и ее на дерево. Я не переставал прилагать старания, чтобы женщины закрывались от мужчин, но это мне не удалось исправить. И они убивают вора так же, как убивают прелюбодея.
        Мы можем привести полный текст записей Ибн-Фадлана, но текст «Саида Джагфара» не пересекается с текстом Ибн-Фадлана. Второе, перечисление термины «тебир», различные имена, названия дорог, крепостей, людей Субаш и провинции Бийсу, Тусман и  т.д. все вымышленное или дань писательское моде.

Кое-что включено для правдоподобия:

·        Болгар (Булгар);

·        Сувар;

·        Эсегел;

·        Башкорт (башкиры)

·        Города Болгар, Биляр, Кашан.

Можно посмотреть перевод записок Ибн-Фадлана в редакции А.П. Ковалевского «Чуваши и булгары по данным Ибн-Фадлана [7], Н.И. Ашмарина «Болгары и чуваши» [8], писателя Султана Шамси «Путешествие Ахмеда Ибн-Фадлана на реку Итель и принятие в Булгарии ислама» [9].

Писатель Султан Шамси так сходно оформил текст Ибн-Фадлана точно также как и писатель «летописи» Джагфар . Спасибо татарскому писателю Султану Шамси, что он писал правду о суварах и чувашизмах автор пишет: «К рассказу о великане царь еще добавил:
— Он оставался у меня еще некоторое время. И бывало, как взглянет на него какой-нибудь мальчик, так и испустит дух. Увидит его беременная женщина, и выбросит свой плод. Бывало так, что он поймает человека и сжимает его обеими руками, пока того не раздавит. Посмотрев на все это, я велел заковать его цепями на толстом дереве, где он и умер. Если ты хочешь взглянуть на его кости и голову, могу поехать с тобой и показать.
Я же сказал:
— Клянусь Аллахом, я очень хочу этого.
Итак, мы отправились верхом в большой лес, где росли огромные деревья. И вот царь привел меня к толстому дереву, под которым лежал огромный череп. И ребра его были подобны толстым сучьям. И в таком же роде лежали все остальные части тела. Я очень изумился и отправился обратно.
Потом царь булгар решил удалиться от местности с озерами, называемой Хеллече, и направился к реке Джавшыр (Черемшан?) и оставался там около двух месяцев. В это время он приказал произвести перекочевку племен, послал за народом суваз (сувар), чтобы те последовали за ним. Сувазы (сувары) же ему отказали. Племя разделилось на два. Одна часть, состоящая из разного отребья, объявила себя независимой и во главе у них стоял некий самозванец Вырыг. Царь же послал к ним человека и приказал: «Воистину, могучий и великий Аллах даровал мне ислам и верховную власть повелителя правоверных, и я, раб Аллаха, обязан исполнить возложенное на меня дело. И кто мне будет противиться в этом, того я поражу мечом».
Другая часть народа из кочевого племени эскел была на стороне царя. Оно не находилось у него в повиновении, хотя официально еще не приняло ислам. Когда же царь пригрозил сувазам (суварам) наказанием, то они испугались и все вместе двинулись к реке Джавшыр.
Река Джавшыр небольшая — ширина ее всего лишь пять локтей. Вода в ней доходит до пупа, а местами и до ключицы, а наибольшая ее глубина в рост человека. Вокруг растет много деревьев, особенно много там деревьев хаданг и других. Неподалеку от реки находится обширная дикая местность, о которой рассказывают, будто в ней обитает некое животное меньше верблюда, но больше быка. Голова у него похожа на верблюжью, хвост же бычий, телом оно напоминает мула, копыта же подобны копытам быка. У него посреди головы (носа?) один толстый круглый рог, который заостряется к концу и подобен наконечнику копья. У некоторых рог по длине доходит от трех до пяти локтей. Животное это питается листьями деревьев халандж, имеющих превосходную зелень. Увидев всадника, животное, как правило, нападает на него, если же под ним рысак, то и рысак спасается от него с трудом, так как оно бежит очень быстро. Если же животное догонит всадника, то подбрасывает его вместе с лошадью в воздух и делает это до тех пор, пока не убьет. Булгары преследуют это животное в диких местах и убивают. А делают они это так: влезают на высокие деревья и ждут, пока животное не подойдет близко. Когда же оно оказывается под ними, стреляют по нему отравленными стрелами и убивают.
Однажды я видел у царя три больших сосуда-миски, похожих по материалу на йеменский оникс, о которых он сказал, что они сделаны из основания рога того животного. Некоторые из местных жителей говорят, что это животное и есть носорог.
Вот что еще меня удивило: я не видел среди них ни одного человека, который был бы румян лицом. Большинство из них больны. В этой стране они в основном умирают от колик в животе, колики бывают у них даже у грудных детей.
Случается, что у них умирает кто-либо из мусульман. Если же умирает женщина-хорезмийка, то ее обмывают по-мусульмански. Потом везут на повозке к кладбищу, а впереди повозки несут знамя. Когда тело с повозки кладут на землю, то очерчивают вокруг него линию. Отложив тело в сторону, внутри этой линии выкапывают могилу, делают боковое углубление и погребают.
А со своими мертвыми они поступают так: женщины у них не плачут над тело усопшего, наоборот, мертвого оплакивают мужчины. Они приходят к нему в день смерти, останавливаются у дверей его юрты и кричат душераздирающими голосами. Так поступают люди свободные. После такого оплакивания  являются их рабы[10].

Вывод

1.     Можно, конечно, писать об истории Волжской Болгарии, но главное должно быть правдой;

2.     К нашему огорчению «Джагфар тарихы», написанный учителем истории не выдерживает критики;

3.     Писательская фантазия учителя-фантаста сквозит на всех страницах данной «летописи».

Литература

1.     Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов – М., 2011 – С.275.

2.     Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов – М., 2011 – С.6.

3.     Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов – М., 2011 – С.288.

4.     Фальсификация исторических источников и конструирование этнократических мифов – М., 2011 – С.6-7.

5.     История чувашского народа и чуваш с древних времен до середины XVI века. Практикум для студентов II курса / Составил Г.И. Тафаев. – Чебоксары, 2003 – С.178.

6.     История чувашского народа и чуваш с древних времен до середины XVI века. Практикум для студентов II курса / Составил Г.И. Тафаев. – Чебоксары, 2003 – С.180.

7.     Болгары и чуваши. Казань, 1902.

8.     Чуваши и болгары по данным Ахмеда ибн- Фадлана. – Чебоксары, 1954.

9.     Путешествие Ахмеда ибн -Фадлана на реку Идель. – М., 1992.

10.                       Путешествие Ахмеда ибн -Фадлана на реку Идель. – М., 1992. – С41-42.