НАДЛОМ-РАСПАД ДРЕВНЕБОЛГАРСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

НАДЛОМ-РАСПАД ДРЕВНЕБОЛГАРСКОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ

 

Одних удерживает недостаток воображения и неспособность

понять обреченность этого города, других недостаток

смелости, неумение найти путь избавления.

А. Дж. Тойнби

Мы отметили, что теоретики цивилизации Н. Я. Данилевский, Освальд Шпенглер, Дж. Тойнби  в своих исследованиях изучали феномен надлома и распада цивилизаций. По мнению английского историка А .Дж. Тойнби надломы цивилизаций не мо­гут быть результатом повторяющихся или поступательных действий сил, находящихся вне человеческого контроля, попытаемся теперь об­наружить истинные причины этих катастроф. А выводы, что получе­ны нами при анализе природы роста, будут верным указателем в этом поиске. Итак, мы обнаружили, что рост сопутствует самодетерминации. Можем ли мы, исходя из этого, утверждать, что надломы являются ре­зультатом утраты силы самодетерминации? Другими словами, можем ли мы сказать, что цивилизации приняли смерть не от внешних некон­тролируемых сил, а от собственных рук? Поэту интуиция подсказывает именно такое решение.

В трагедии жизни, то ведает Бог,

Лишь страсти готовят ее эпилог;

Напрасно злодеев вокруг не смотри.

Мы преданы ложью, живущей внутри.

(Мередит. Современная любовь.)

Искра прозрения Мередита не дает повода западной мудрости гордиться новым открытием. Столетием раньше гений  разрушил доктрину XVIII в. об естественной доброте и самопроизвольном усовершенствовании человеческой природы, показав, что «источник всех несчастий... находится внутри самого человека; он носит его в своем сердце». Амвросий Медиоланский пришел к аналогичному заключению в IV в. н.э. Он говорил: «Враг находится внутри вас, причина ваших ошибок там, внутри; я говорю: замкнитесь в себе».Понятие самоде­терминации как религиозный вывод можно также обнаружить и в фи­лософских исканиях африканских цивилизаций, где неудачи человека или его общины рассматриваются не как следствие судьбы, но как пло­ды греха, иными словами, как результат безответственного поведения; «Отiта пе аsет», — говорят аканы, и это означает, что «каждый человек всегда ответствен за себя». [1]

Надлом внутри древнеболгарской цивилизации, мы думаем, начинается с 922 г.- принятием частью болгар и сувар ислама. Чем обернулась религиозная реформа в древнеболгарской обществе?

1.           619 г. принятие каганами  Органом и Кубратом- христианства. Начало надлома, которое обернулось смертью в 660 г. кагана Кубрата и распадом Великой Болгарии;

2.           862 г. принятие суварами Алп- Илитвером христианства. В Агвании (Северный Кавказ) 100 летняя война с арабскими (исламскими) войсками. 737 год уход сувар на территорию Среднего Поволжья. Религиозная реформа Алп- Илитвера привела к расколу, а затем и к распаду Суварского царства;

3. В Хазарском каганате часть болгар, сувар приняли иудаизм. Начался раскол между христианами, язычниками, мусульманами, иудаистами (тюрко- евреями).

4. 922 г. часть болгаро- суварской знати приняла ислам. Начался  раскол в обществе. Часть сувар и болгар ушла в Горную Болгарию (Чувашию) и основала города Веда Сувар, Тигашево, Таябу. Часть ушла на территорию мордовских племен и основала Верхний Сувар (Чулхула) Нижний Новгород с 1221 г. Долгое время Тигашево (горноболгарское городище Х- ХIV вв) являлось языческим капищем. (В.Ф. Каховский, Р.Г. Фахрутдинов). Болгарские язычники и исламские болгары сожительствовали до середины ХIV в. Например, в языческо- мусульманском кладбище (конца XIII- XIV вв) расположенное в Таябе (Чувашия) были захоронены болгарки - женщины по исламским традициям, а мужчины –болгары по языческим. Мусульманские болгарки явились женами воинов- татар  Таябинской крепости. После их смерти они были захоронены совместно с их родственниками на совместном кладбище (язычники и мусульмане). Этнокультура и этноязык (этнических болгар) был одним. У Таябинского татаро - кыпчакского гарнизона было расположено около 10-12 деревень «худых болгар» (чувашей).

Таким образом, мы можем отметить, что древнеболгарское (древнечувашское) общество с Х в. (922 г.) находилось в расколотом состоянии и этот раскол углубился после монголо- татарского геноцида (с 1236 г.)

 

 

Попытка ликвидации религиозного распада в болгарском обществе была предпринята мусульманским духовенством в 1229 г. (убийство христианского болгарина Авраама Болгарского), но раскол только углубился. Возможно к 1236 году раскол религиозный был приостановлен, но разгром Болгарского государства ускорил возвращение болгар (мусульман) в язычество. Мы называли Волжско- Камскую Болгарию: языческо-мусульманской цивилизацией. Татарский исследователь Д.М. Исхаков в работе «Этнополитическая история татар в VI- первой четверти XV в.» об исламизации в годы Волжской Болгарии пишет, что время возникновения легенд о принятии ислама булгарами и закрепление их в историографической традиции определить трудно. Однако можно наметить время, когда этот процесс, видимо, активно протекал. В конце X в. на всей территории Булгарии исчезают языческие могильники, т.е. сложилась единая этнополитическая и этноконфессиональная общность, а в середине XII в. мы знаем о существовании «Истории Булгарии» — наиболее последовательного воплощения самосознания булгарского этноса. И само это сознание не было выражением отстраненного от народа книжника, а результа­том внутренних механизмов развития народа, в числе которых принятие ислама и осмысление этого факта в устном предании и письменной традиции сыграло ключевую роль.

Таким образом, можно сделать вывод, что рассмотренные выше аспекты сознания, несомненно, достаточно точно характеризуют данную общность через призму ее собственных взглядов и позволяют считать, что часть населения Среднего Поволжья Х-ХIII вв., осознавшая себя связанной определенными обязательствами с правящей династией и подвластная ей, исповедующая ислам и следующая своей особой миссией в мусульманском мире, жившее в пределах одного государ­ства и считавшее его землю для себя отчизной, — это население, определенно, называло себя «булгарами», Эти черты, характеризующие общебулгарское сознание, и были зафиксированы в официальной историографической традиции. Особо следует подчеркнуть, что и другие объективные элементы общности, выявленные археологически и исторически, такие как общность языка, бытовой культуры, погребальной обрядности, хозяйственной деятельности (разумеется, при определенном местном культурном и этническом разнообразии, которое в частности отмечено на материалах бытовой лепной посуды и женских украше­ний), скорее всего не сознавались или же не считались дифференци­рующими. По имеющимся данным, ведущим в этом вопросе само население Булгарии в домонгольский период считало единство дина­стии, территории, религии и, рассматриваемого через ее призму, прошлого. [2]

Утверждение об исламизации болгарского общества в конце Х в. археологи отрицают. Тем более следует отметить, что в 1236 по 1445 гг. болгарское общество большей частью отошло от ислама. Мы говорили о Таябинской крепости и захороненных, которые были вокруг крепости. Кладбище (сер. XIV века) имела языческо- исламские захоронения. Наличие языческих могильников показывает, что «худоболгарское» население  исповедовало не  только ислам, но и  язычество.

Раскол после 1236 г. пошел по этноязыческой принадлежности, этноязыческим традициям. С 1236  по 1552 гг. в ордынскую эпоху на территории Волжско- Камских земель осело более 100 тыс. татар, кыпчаков, ногайцев. Волжские земли оказались с 1243 года в составе Золотой Орды.

В состав Орды входили также мордовские и чувашские земли. В целом эти лесистые и труднодоступные места Сурско — Свияжского междуречья не были густо населенны и сохраняли традицион­ный патриархальный социально-хозяйственный уклад. Хотя и здесь находились центры ордынской военно-административной власти (на­пример. Большетоябинское городище) и небольшие поселения. Южнее, в Посурье и Примокшанье располагались земли, которые ранее входили б состав Булгарии. В ХIII-ХIV веках здесь находился улус с центром в городе Мухша (Мохша) (современный г. Наровчат). Для того времени это был развитый торговый и экономический центр, чеканивший даже свою монету. Раскопки выявили здесь кирпичные дома, бани и большое мусульманское кладбище с мавзолеями.

На Средней Волге и Нижней Каме находились земли бывшей Волжской Булгарии, которая в ХIII - ХV веках распалась на ряд зависимых от Орды эмиратов (княжеств): Булгарское, Джукетауское, Керменчукское, Казанское. Все они были подчинены Джучидам, хотя в разные годы эта зависимость имела различный характер — от достаточно сильной до чисто номинальной. Во всяком случае, Булгария этой эпохи была одной из самых развитых областей Орды с несколькими довольно крупными городами (Болгар, Кашан. Керменчук, Джукетау, Биляр, Казань), а также десятками мелких городов и сотнями поселений.

Самым крупным и известным булгарским городом того времени был Болгар. Этот город, возникший еще в начале X в., не отличался в домонгольский период размерами, хотя и был важным экономическим центром. Настоящая его история начинается с 40-х годов XIII в, когда вернувшись из западного похода и подавив восстание булгар, Бату-хан сделал местом своей ставки район Нижнего Прикамья. Этот район имел стратегическое значение, так как позволял в начальный период формирования империи контролировать центр страны — Поволжье. Постепенно, благодаря богатым традициям высокоразвитого сельского хозяйства и ремеслу, булгарам удалось во многом преодолеть послед­ствия монгольского завоевания и добиться возрождения страны. Город Болгар конца ХIII-ХIV вв. становится одним из самых крупных и богатых центров Европы. Он бурно застраивается каменными и кирпичными постройками, в том числе общественными зданиями: мечетями и банями. Улицы были покрыты мостовыми. Благоустрой­ству города служили водопроводные и дренажно-ряжевые системы. Продолжая ранние булгарские традиции, ремесленники изготавливали предметы, широко известные во всем цивилизованном мире: кожаные изделия, оружие, украшения. Выгодное географическое положение на пересечении речных и сухопутных путей делали Болгар важным перевалочным пунктом мировой торговли. Кроме того, город был крупнейшим центром тюркской городской культуры и центром области, где уже с X веке распространилось мусульманство. Именно благодаря влиянию булгарских миссионеров, ислам сумел завоевать прочные позиции в Золотой Орде. Несмотря на феодальную раздробленность булгары имели сильные, хотя и не многочисленные, рыцарские дружины и передовую военную технику, в том числе и огнестрельное оружие — «тюфяки» (неболь­шие пушки). Экономическая и военная сила позволяла булгарам уже в XIV веке активно участвовать во внутренних делах Улуса Джучи.

На севере и северо-востоке пределы Джучиева Улуса, судя по восточным источникам, включали «земли Чулыман, Башгард, Сибирь и Ибирь», Скорее всего, под Чулыманом следует понимать область Верхнего Прикамья (от булгарского обозначения верхнего течения р. Кама), «Башкард», определенно, степи Южного Приуралья, а «Сибирь и Ибирь» — обширные степные и таежные земли Западной Сибири вплоть до Приобья и Прииртышья. [3]

Мы отметили, что в ходе расцвета Волжско – Камской Болгария не достигла верхней планки развития. В условиях болгарского холокоста Волжская Болгария оказалась в условиях геноцида и распада.

 

Некоторые могут сказать, что волжские болгары были слабы и не имели хорошо организованную армию или оборонительные рубежи. Археологи доказали, что болгарская цивилизация была одной из передовых в Европе. Например, А.П. Смирнов о военном искусстве болгар писал следующее. Ко времени возникновения Булгарского государства среднее Поволжье принадлежало к числу рядовых областей в отношении военной техники.

Здесь, как и в смежных областях, мы встречаем обычный тип военных отрядов, характерный для союзов племен, защищавших свою терри­торию от набегов соседей. Среди них на первом месте были конные сар­матские дружины, во многом воспринявшие военную тактику скифской конницы.

С X века характерными остаются те же конные дружины, однако многое изменилось в их организации. Дружинники находились уже на служб« у своего князя и по его приказу выступали в походы. Тактика оставалась, повидимому, прежней, У восточных писателей имеется несколько кратких заметок, позволяющих судить о военной организации булгар. Археология дополняет эти данные.

Автор X века ибн-Русте отмечает: «Булгары ездят верхом, имеют кольчугу и полное вооружение». То же говорит и ибн-Фадлан. В русских летописях при описании военных действий в ряде мест упоминаются булгарские дружины. Так, под 1160 годом летописец записал: «и избиша множество измаилтян, а князь их едва утече с малою дружиною». Аналогичный момент описан для 1220 года. Летописцем при характеристике похода князя Юрия Всеволодовича отмечены «болгаре со князем своим на конех» и далее: «князь же Болгарьский выбеже ииеми ворота и утече на конех в мале дружине».

Археологический материал подтверждает письменные источники. В 90-х голах прошлого столетия близ селения Балымер П. А. Пономаре­вым и Н. П. Лихачевым был исследован курган с трупосожжением. Там были найдены обломки горшка с плоским дном очень грубой работы, меч с бляхами от пояса, кресало, бронзовые зажимы и несколько вещей неопределенного назначения. Большой интерес представляет меч, искривленный и сильно изогнутый. А. А. Штукенберг полагал, что деформация его объясняется высокой температурой, развивавшейся при трупосожжении. Найденный меч — его длина 90 см и ширина 5 см — принадлежит к числу «мечей капетингского типа, широко распространенных в средневе­ковой Европе. Из пределов волжской Булгарии мечей известно восемь. Это довольно большой процент по сравнению с соседними районами. Мечи представляли вооружение тяжелой кавалерии. На территории Восточной Европы аналогичные мечи были известны весьма широко. [4]

Помимо таких мечей а том же музее хранятся прямые однолезвийные палаши, распространенные в Восточной шрот с IV века н. э, Особняком  стоит сабля с греческой надписью» хранившаяся в Лихачевском отделе Казанского музея, найденная при распашке из-под соснового леса в с. Коргалы, Тетюшского района Татарской АССР. На клинке инкрустацией греческая надпись: «Ты, царю непобедимый, Слово Божие всевластно...» и изображение богоматери «Неувядаемый цвет. А. Лихачев склонен был отнести саблю к X веку. В. Прохоров и Н. Катаков считали ее поздней и датировали не ранее XVII века. С этой да­той приходится согласиться. Сабли этого типа выделывалнсь в Греции и были широко распространены на Балканском полуострове в период с XVII до начала XIX века.

Кроме мечей капетнинского типа и палашей к числу дорогого ору­жия относятся боевые железные топоры, покрытые инкрустированным растительным орнаментом. Некоторые имеют вычур­ную форму и фигурки животных на концах. Эти топоры, повидимому, и есть те секиры, о которых упоминает ибн-Фадлан.

Лук и стрелы, несомненно, также составляли обязательную часть вооружения, Огромное количество стрел самых разнообразных типов хранится в собрании Казанского музея. Среди них плоские, овальные, треугольные и шиловидные с уплощенным или четырехгранным концом, предназначенным для пробивания кольчуг«

Довольно много найдено бронзовых шестоперов круглой или грушевидной формы с поверхностью, покрытой острыми шипами.

Оборонительным вооружением служил шлем. К сожалению, в коллекциях Казанского музея и Государственного Исторического музея в Москве шлемы представлены только небольшими, крайне невыразительными обломками. Нужно думать, что здесь был распространен пластинча­тый шлем, так называемый Spangen Helm, известный и в южных степях.

Тело защищали кольчугой. Фрагменты кольчуг были найдены при раскопках всех крупных городов Булгарского царства. Эта часть воору­жения производилась, повидимому, на месте, во всяком случае в степях Восточной Европы. Кольчуги известны с начала нашей эры, когда от были широко распространены у сарматов.

Знакомясь с военной историей булгар нетрудно убедиться, что булгарская дружина была слабее русской. Несмотря на то, что булгарам были известны приемы постройки крепостей, отвечавшие всем требова­ниям военной техники того времени, защищали они свои города далеко не блестяще. Это последнее обстоятельство, возможно, объясняется тем, что еще в X веке н. э. у булгар сохранялись многие пережитки кочевого быта.

Для характеристики тактических приемов булгар восточные писатели почти ничего не дают. В их заметках не сохранилось ни одного описания битвы. Зато значительно больше сведений сообщают русские летописи.

Несмотря на некоторую тенденциозность летописца в освещении событий, его желание подчеркнуть военное превосходство русских над их противниками, все же следует признать, что коалиции русских князей, выступавших против булгар в XI—XII в., действительно располагали бо­лее сильным войском.

Сопоставляя летописные данные, сразу убеждаешься в военном прево­сходстве русских над булгарами и другими племенами. Почти все столк­новения заканчивались разгромом булгарских войск. Булгарам пришлось иметь дело с противником опытным и смелым, выработавшим свои тактические приемы.

Не останавливаясь на изложении походов киевских князей, о которых упоминают летописи, приведу здесь только сообщения о похо­дах булгар. Под 1088 годом в летописи кратко сказано: «...В се же лето взяша Болгаре Муром». Под 1107 годом: «Того ж лета чюдо сотвори Бог и св. Богородица в Суждальстей земли: приидоша болгары ратию на Суждаль и обступиша град и много зла сотвориша, воююще села и по­госты и убивающе многих от христиан. Сущие же людие во граде не могуще противу их стояти, не сущу князю у них, на молитву к Богу обратишася и ко Пречистей его Богоматери, покаянием и слезами, и затвори- шася во граде, и всемилостивый Бог услыша молитву их и покаяние... ослепи... вся ратная болгары; и тако изшедше из града всех избита». Третье сообщение о походе булгар относится к 1219 году: «В лето 6727. Приидоша Болгаре на Устюг, и взяша и лестию, а потом идоша ко Унжи, и Унжане отбишася от них».

Два раза брали булгары русские города, во второй раз применив хитрость. Тактика булгар была рассчитана, повидимому, на внезапность удара. Вести правильную осаду они не умели, как не умели тогда и сами русские. Подойдя к городу, они его окружали—«обступаша град»,— и пытались взять измором, выжигая одновременно окружающие дерев­ни и села. Удар 1107 года был неожиданным для русских, иначе жившее близ города население или спряталось бы за его стены, или же ушло бы в леса. Свидетельство летописца говорит об обратном: «воююще села и погосты и убивающее многих от христиан». Суздальцы сумели отсидеться.

В приведенных описаниях ни слова не сказано ни о приступах, ни о правильной осаде, т. е. о подробностях, часто приводимых в других подобных случаях летописцем. Повидимому, вся наступательная тактика булгар основывалась на внезапности, неожиданности.

Собственные города булгары защищали слабо. Русская летопись много раз сообщает о разгроме булгарских городов. Довольно обычным является такой конец походов русских князей: «...и избиша множество Измаильтян, а князь их едва утече с малою дружиною; они же шедше взяша славный град их Бряхимов на Каме, а друзии гради их пожгоша». Таким же был финал похода 1172 года, когда «и въехаша в погалыя без вести, взяша сел 6, семое город, мужи исекоша, а жены и дети поимеша...». В 1164 году русские «шедше взяша град их славный Бряхи­мов, а переди 3 городы их пожгоша».[5]

К 1236 г. воинская мощь болгар возросла в несколько раз. Последние события начала XIII в. показывают, что болгары волжские могли разбить монголо- татарские дружины. Например, в 1223 г.  была разгромлен татаро- монгольский передовой полк ( 5000 отряд ) из них 4500 воинов было взято в плен и затем обменено на 4500 баранов. Исследователи А.П. Смирнов,  В.Д. Димитриев, В.Ф. Каховский, Р.Г. Фатрутдинов и многие другие отмечают о сильном разгроме Болгарской земли и убийстве с 1236 г. до 30 % болгарского населения. С 1236 по 1419 гг. болгарский холокост обошлось болгарам от 3 –до 5 мил. убиенных. А.П. Смирнов отмечает, что история золотоордынской Булгарии тесно связана с историей Золотой Орды. Войдя в состав нового государства, Булгария яви­лась одним из элементов, из которых сформировалась золотоордынская культура Нижнего Поволжья. Монголы восприняли старую булгарскую культуру я культуру, принесенную с Востока. В создании городов Ниж­него Поволжья булгарские ремесленники сыграли большую роль.

Отношения между булгарской знатью и завоевателями по прошествии некоторого времени установились весьма тесные. Великие Бол­гары в XIV веке считались одним из лучших городов Золотой Орды, «золотым троном» ее ханов. Благодаря более тесному общению булгар в несколько большей степени подверглась ассимиляции с пришель­цами, хотя этот период и не внес ничего нового в культуру булгар.

Захват Волжской Булгарии монголами сопровождался разруше­нном всех ее важнейших городов; Биляр (Великий город), Кернек, Жукотин, Болгар, Сувар были разрушены. О взятии Жукотина вместе с Биляром сообщает Татищев. О разгроме Сувара можно судить по археологическим данным. Раскопки этого городища, произведенные в 1933—1937 гг., дали достаточно материала, позволяющего воссоздать картину взятия города. Слин, относящиеся к концу XII и к XIII веку, содержат разрушенные здания, сожженные деревянные дома и укреп­ления со стороны реки Утки.[6]

Разгром Булгарии вызвал отлив населения к северу и на запад. В записях Татищева есть указание на уход булгар к русским. «Того же году пришли на Русь и просили, чтоб им дать место. Князь великий Юрий вельми рад сему был и повелел их развести по городам около Волги и в другие».

Булгарские князья признали власть завоевателей и, как об этом можно судить по сведениям' Рашид-Эддина были пожалованы ханом Бату прежними владениями. После ухода монгольской армии на запад князья Баян и Динеку подняли восстание. Рашид-Эддин пишет в исто­рии монголов: «Те (Субадай с войском) дошли до города Кернека и других мест и заставили покориться. Тамошние владельцы Баян и Ди­неку пришли и изъявили покорность принцам; будучи пожалованы, воз­вратились назад, но опять восстали. Он послал Субадай-Богадура, ко­торый и овладел их землей». Об этом факте вторичного завоевания Булгарии сообщает и Патриаршая летопись: «6749. Того же лета Батыевы Татарове взяша Болгары, иже па Волзе и на Каме».

Судя по тексту Зашид-Эддина, Баян и Динеку не являлись стар­шими князьями. Вероятнее всего, они владели областью города Кернека. Имена этих князей не упоминаются в перечне булгарских князей, приводимом муллой Шихаб-Эддином по сведениям которого завоева­ние Булгарского царства произошло при Ильгаме, сыне Салима.

Так закончилось покорение Волжской Булгарии, население которой долго и упорно сопротивлялось иноземному нашествию. Факты, сооб­щаемые восточными писателями и русскими летописями о процессе за­воевания Булгарии, не позволяют согласиться с мнением В. В. Гри­горьева, отметившего, что булгары покорились без сопротивления, видя силу татар . В этом вопросе позиция П. В. Голубовского была, несомнен­но, более правильной.

Булгарские князья, признавшие власть татар, получили назад свои владения. Никакой разницы в положении их и русских князей мы не наблюдаем. При описании жития князя Феодора Смоленского и Ярославского в Минеях-Четиях сказано: «Начаша ходити русстии князи и болгаре во Орду ко царю отчин своих просити у царя на столование свое». С этих пор исчезло единое Булгарское государство и мы встре­чаем лишь отдельных князей, подчиненных непосредственно золотоордынскому хану.[7]

Таким образом, процесс распада начинается  с осени 1236 г. Обреченный Град ( по А. Дж. Тойнби) сопротивлялся и искал способ сохраниться.

·              Система (государство) рухнула;

·              Роль хранителей выпала на князей Джилку и Баяна, но восстание 1239-1240 гг. было подавлено, а спасителей купили льготами и жизнью. После 1241-1242 гг. об этих спасителях не говорится. Вероятнее всего они были убиты. Спасителем болгарского общества можно отнести Авраама Болгарского (до 1229 г.) Мы отметили, что Волжско- Камская Болгария являлась расколотой страной с 922 г. С принятием ислама общество раскололось на  два враждебные лагеря:

·              Языческие –болгары;

·              Мусульманские болгары.

Мусульманское духовенство убив Авраама Болгарского попыталась этот раскол ликвидировать, но безуспешно. 

В настоящее время в Республике Татарстан сохранилась православная церковь Святого Авраама Болгарского (г. Болгар).

Деревянный одноапсидный храм построен в селе Порфировка в 1895 году. Выполнен он был по проекту казанского епархиального архитектора Ф. Н. Малиновского в традициях сельского деревянного зодчества. Храм имел одноглавое завершение (двусветный четверик предалтарной части оканчивался световым барабаном под луковичной главой). Каков был его полный облик, сказать не возможно - известно только, что работы Ф. Н. Малиновского отличались обилием декоративного убранства. Средства на строительство храма были собраны отцом Сергием, что в прошлых столетиях было редчайшим явлением. Престол храма был посвящен римским святым Сергию и Вакху.

В 1988 году в город Болгар получил направление Владимир Головин выпускник Московской духовной семинарии 1983 года. По настоянию Казанского архиепископа Анастасия храм Сергия и Вакха села Порфировки был перенесен на территорию города. Работы проводились под руководством отца Владимира. К сожалению, из- за плохой сохранности некоторых деталей храма первоначальный облик сохранить не удалось.

В сегодняшнем варианте храм имеет пятиглавое завершение. Престол посвящен Мученику Авраамию, родившемуся в Волжской Булгарии во второй половине XII века. Авраамий был мусульманином, но частые поездки по купеческим делам в Муром и другие города Киевской Руси изменили его взгляды. Познакомившись с христианским учением, он принимает крещение. А.Дж. Тойнби в работе «Постижение истории» в третьей части «Ритмы распада» о процессе распада и поиске выхода отмечает. Мы установили, что в распадающейся социальной  системе член общества, наделенный искрой творческого гения, находит себе применение роли спасителя. Рассмотрев различные типы спасителей, которые возникают в ответ на вызов, бросаемый социальным распадом, мы обнаружили, что единственный, кто не позволяет сбить себя с избранного пути, претендент на титул оправдывающий это, - спаситель от общества. Спаситель от общества, впадающий в роль спасителя общества, неминуемо приходит к поражению. Спаситель такого рода способен на единственное - провозгласить существование Иного Мира и указать путь из проклятого Града, в котором оказалось общество.

По мнению английского историка «имевших несчастье родиться в этой трагической фазе истории» этот поиск путей выбирается из обреченного града.

Обратим на терминологию исследователя:

·                    Распадающаяся система;

·                    Творческий гений;

·                    Роль спасителя;

·                    Распад;

·                    Спаситель общества;

·                    Существование иного мира.

Деятельный Авраамий подвергся заключению. Ему предлагали отказаться от принятой веры. Но ни угрозы, ни пытки не подействовали на «исповедника Христового имени». 1 апреля 1229 года Авраамий принял мученическую смерть, его четвертовали. Изуродованное тело предали земле на Болгарском христианском кладбище, но 9 марта 1230 года останки были перенесены во Владимир, как нетленные мощи Болгарского Чудотворца.

В 1892 году в Успенскую церковь села Болгар доставили деревянную раку, в которой находилась святая мощь Авраамия (правая рука) и оставалась в храме до начала гонений на церковь. Святые мощи были сохранены прихожанкой церкви с. Болгары Хомутовой Екатериной. Известно упоминание о рипиде византийской работы. Старожилы также рассказывали об иконах церкви и часовен села Болгары.

В настоящее время в городской церкви хранятся мощи (две фаланги мизинца правой руки) Авраамия Болгарского, которые были переданы местной жительницей Кулагиной Анастасией в 1990 году. Рука находится во Владимирской области РФ. Таким образом, спаситель был убит и раскол углубился после 1236 года. А. Дж. Тойнби о ритме роста пишет, что в ритме роста каждый последующий такт является следствием нового вызова, который сам по себе возникает в результате ответа на предыдущий вызов, и т. д. В этом кроется природа ритма роста, поскольку, с одной стороны, движение не было бы непрерывным, если бы успешный ответ знаменовал собой конец и не предполагал нового вызова, а с другой - движение не стало бы движением роста, если бы ответы на возникающие вновь и вновь вызовы свидетельствовали не о победах, а о поражениях. В невозможности дать успешный ответ на вызов заключена сущность катастрофы социального надлома, который прерывает процесс роста, порождая процесс распада. Распадающееся общество не в состоянии дать ответ на брошенный ему вызов, а пока вызов остается без ответа, он неумолимо напоминает о себе обществу. Это означает, что распадающееся общество постоянно находится перед одним и тем же вызовом - тем частным вызовом, от которого оно надломилось, тогда как растущее общество имеет дело с последовательностью вызовов, отличающихся друг от друга. А это в свою очередь означает, что периодичность, будучи одной из черт, делающих процесс распада похожим на процесс роста, не может быть объяснена теми же причинами. Если такты в ритме роста как бы отмечают последовательность успехов в ответах на череду вызовов, то такты в ритме распада образуются в результате цепи поражений в ответах на один и тот же вызов, а если процесс распада, подобно процессу роста, имеет непрерывный характер, то эго может произойти потому, что каждое последующее поражение сеет семена новых попыток его преодолеть. В этом кроется природа ритма распада.

Попытка прорыва (роста) мы может увидеть в условиях оккупации Золотой Ордой Болгарских земель. Как отмечает археолог  А.П. Смирнов  вторая половина XIII века явилась периодом экономического вос­становления Булгарии. В первой половине XIV века город Болгар, не игравший в домонгольский период большой роли, пережил даже блестя­щую эпоху расцвета. Старые центры, как Сувар и Биляр, захирели и никогда более не достигали экономического уровня домонгольского пе­риода. В лучшем положении были районы, находившиеся за Камой. Огромное число кладов с монетами и вещами первой половины XIV века, находимых в районе Камы, Казанки и около Болгар, прекрасно иллю­стрирует это положение. Время зарытия этих кладов падает на вторую половину XIV века, когда для Волжской Булгарии наступил трудный период в связи со смутами в Золотой Орде и нападениями русских кня­зей. Из числа таких кладов следует отметить клад, найденный в дер. Ташкирмен, Лаишевского района, железную кольчугу XIV века найденную близ дер. Екатеринославки, Чистопольского р.; клад сереб­ряных джучидских и джагатайских монет XIV века клад из 542 монет 1310—1360 гг. с именами ханов Токтогу, Узбека, Джанибека, Бердибека и др., чеканенных в Сарае, Болгаре, Новом Сарае, Гюлистане, Азаке; клад из 907 монет 1310—1415 гг., найденный близ д. Сосновки, Казанского р.; клад близ д. Князь-Камаево с монетами Нового Сарая 1359 г. и Голистана 1359—1361 гг.; клад из 652 монет XIV века близ дер. Кокрят, Куйбышевского р. (там же, в двух метрах далее, расположе­ны два погребения того же времени); клад из 669 монет 1310—1365 гг. в двух километрах от Болгара вместе с керамикой обычного типа клад из 115 монет Джанибека, выпаханный близ д. Горки; в двух километ­рах от селения Мошей найден клад из 1476 монет XIV века, 430 монет XIV века найдено в д. Алексеевской, серебряные монеты XIV века найдены близ села Болгары; в 1928 г. в том же селе Болгары к юго- востоку от Малого минарета А. Пичкасовым найдены 252 медных мо­неты, из которых 221, чеканенные в Новом Сарае, датируются первой половиной XIV века .

Оправившиеся булгарские князья, пользуясь покровительством золотоордынских ханов, начали расширять свою территорию. В XIV ве­ке они появились на реке Чепце. Памятником их проникновения являются некоторые могильники, известные под именем Бигер-Шай, ча­стично относящиеся к XIV веку, и булгарская плита с надписью 1323 го­да, до недавнего времени находившаяся во дворе мечети в дер. Гордино, Балезинского района УАССР, позднее перевезенная в Глазовский му­зей. Надпись представляет могильную эпитафию: «Смерть (есть врата и) все люди войдут (в них). Памятник Яхам дочери... (Да будет) над ним милость божья милостью широкой. Дана (в) семь (сот двадцать) третьем году шестнадцатого дня». Этот памятник был поставлен над женской могилой, что видно из слов «дочь». Язык текста (кроме арабских изречений) обычный древнебулгарский, который расшифровы­вается посредством сравнения с чувашским языком

Нахождение надписи прежде всего свидетельствует о том, что освоение областей производилось исконным булгарским населением, так как из всех областей Золотой Орды могильные надписи имели рас­пространение только на территории Булгарии. Наиболее южной точкой нахождения такого рода памятников является ограда церкви села Ар­хангельского, Старо-Майнского района Куйбышевской области, где была найдена каменная плита с арабской надписью, что указывает на присоединение этих мест к Волжской Булгарии и что булгары начали тогда вновь расширять свою территорию.

Литературным памятником пребывания булгар на Чепце является легенда, записанная Н. Г. Первухиным. «Старики говорили нам, что прежде, чем пришли сюда русские, вотяки жили не сами по себе, а были в подчинении у татар, которыми правил тогда особый царь, которого вотяки называли Кун. Сначала татары брали с вотяков только оброк: известную часть снопов с поля, известную часть птицы и зверя из леса, известную часть рыбы из воды, и вотяки на это не были в большой обиде; но потом татар становилось все больше и больше, они стали требовать, чтобы вотяк, став на четвереньки, подставил свою спину, когда татарину нужно было взлезать на лошадь, и не позволяли жениться ни одному парню на девушке ранее, «ежели девушка эта про­будет у татарина 4—5 дней. Наконец вотякам надоело терпеть подоб­ные притеснения: они призвали к себе русских, которые по этому зову пришли и прогнали татар, и стали править вотяками по-своему». [8]

Мы можем увидеть ритм распада и в нем ритм роста.

Дж. Тойнби замечает ,что если движение распада напоминает движение роста в том плане, что и то и другое опираются на ритм Вызова-и-Ответа, то структура периодичности в ритме распада отличается, тем не менее, от ритма роста. В движении роста каждый такт ритма состоит из новой постановки драмы Вызова-и-Ответа, причем каждая новая постановка - это и новая  интерпретация драмы. В движении распада такты - это всего лишь повторяющееся представления одной и той же пьесы. Если попытаться сформулировать две последовательности тактов в виде неких математических прогрессий, то мы придем к следующим выводам. «Вызов, на который дается успешный ответ, порождает новый вызов, на который вновь следует успешный ответ, и так до надлома» - формула прогрессивного  рост Формулой же для прогрессирующего распада будет следующее заключение: «Вызов, на который дается безуспешный ответ, порождает другую попытку, столь же безуспешную, и т. д., вплоть до полного уничтожения».

                                                                                                                                               

Далее исследователь отмечает, что взаимодействие между индивидуумами распадающегося общества можно описать, пользуясь военной терминологией.

Атака, захлебнувшись влечет за собой отступление, армия утрачивает ранее отвоеванные рубежи, дисциплина падает. Однако это поражение не может считаться полным и окончательным, потому что опасность вражеского контрнаступления и позор поражения мобилизуют внутренние силы. Стоит какому-нибудь офицеру взять на себя командование и остановить поток беженцев, пусть и потрепанная, но реорганизованная им армия оказывается способной еще раз навязать бой противнику. Она вновь потерпит поражение, но поначалу это будет выглядеть как крутая и счастливая перемена судьбы. Однако новые надежды рассеиваются, не воплотившись в реальность; ибо восстановление морального духа, на который рассчитывали военачальники при второй попытке одолеть неприятеля, оказывается неустойчивым и кратковременным. Выясняется, что армия обречена на поражение , причем второй провал оказывался значительно более серьезным, чем первый.

Процесс социального распада - болезнь быстро прогрессирующая. Его еще можно сравнить с отчаянной скачкой, когда всадник не в силах справиться с лошадью, закусившей удила.

Происходит:

·              Отступление болгарской цивилизации;

·              Языческая часть населения бежит и уходит в леса Горной стороны (Горной Болгарии).

·              Позор поражения мобилизует болгарскую часть языческих болгар, которые консолидируются на основе:

А) носителей R- языка (чувашского) ;

Б) этнорелигии- язычество;

В) этнопсихологии («худые болгары»);

Г) этнокультуры («худые болгары»).

·              Моральный дух падает и часть (исламская) переходит на сторону завоевателей (татаро- кыпчаков);

·              Распад прогрессирует в условиях гражданской нестабильности (1361- 1419 гг.), набеги Булат Тимура, Тамерлана, русских.

Если Спад-и-Оживление - ритм распадающегося общества, каков диапазон, сфера проявления его? Период строительства универсального государства отмечен явным оживлением, тогда как для предшествовавшего ему смутного времени характерен спад. Однако движение не исчерпывается одним тактом, ибо создание универсального государства не является целью истории. На первый взгляд может показаться, что оно представляет собой нечто большее, чем просто переход от спада к оживлению. Разве не универсальное государство по-настоящему, хотя и с запозданием, отвечает на вызов истории, который оставался без ответа с самого момента надлома? Этот вызов обычно принимает форму войны между местными суверенными государствами, угрожающей стать войной на истребление, если не хватит сил преодолеть ограниченность местного суверенитета. Разве создание единого универсального государства не единственное условие спасения? И разве это не оправдывает создателей и охранителей универсального государства, полагающих, что труды их будут сохранены в веках? Ответ заключается в том, что установление универсального государства есть реакция на вызов, попытка решить насущную общественно-историческую проблему, однако попытка безуспешная в силу того, что решение приходит слишком поздно и достигается слишком дорогой ценой. Дверь конюшни не стоит запирать после того, как лошадь уже украдена.

                             

Попытка роста в условиях распада Волжско –Камской земли наблюдалось в 56-60 гг. XIV в. О росте городов отмечает и исследователь Г.А. Федоров- Давыдов. Так, он в работе «Общественный строй Золотой орды » пишет, что рассмотрев характер новых сил, активно действующих в Золотой Орде в XIV в. Такой силой, постепенно развивавшейся в XIII в., стал в XIV в. золотоордынский город, его ремесло и торговля. В первой части нашей работы мы каса­лись уже некоторых вопросов истории золотоордынских городов, рас­положенных в половецкой степи и, видимо, заселенных половцами, оставившими кочевой быт и перешедшими к городской жизни.

 

                             

Попытка роста в условиях распада Волжско –Камской земли наблюдалось в 56-60 гг. XIV в. О росте городов отмечает и исследователь Г.А. Федоров- Давыдов. Так, он в работе «Общественный строй Золотой орды » пишет, что рассмотрев характер новых сил, активно действующих в Золотой Орде в XIV в. Такой силой, постепенно развивавшейся в XIII в., стал в XIV в. золотоордынский город, его ремесло и торговля. В первой части нашей работы мы каса­лись уже некоторых вопросов истории золотоордынских городов, рас­положенных в половецкой степи и, видимо, заселенных половцами, оставившими кочевой быт и перешедшими к городской жизни.

Нумизматический материал дает нам возможность выяснить, как развивались города в Золотой Орде. Оказывается, что в середине XIII в. главными городами -были старые центры ремесла и торговли,, развившиеся и процветавшие еще до -монголов. Самые первые монеты чеканились в Болгаре. Этот город раньше всего оправился от ката­строфы, которую он пережил во время монгольского завоевания. Оче­видно, в 1250—1260-х годах это был главный экономический центр Золотой Орды, и только здесь чеканили серебряные и медные монеты. В 1270-х годах начинается чеканка монет в Крыму. В 1279 г. стала чеканить монеты Хорезм и только в 1282 г. была выбита первая монет Сарая.

С начала XIV в. сарайские серебряные монеты, чеканившиеся раньше в очень ограниченном количестве, вытесняют все другие монеты. В XIV в. их чеканят огромное количество. На рынках Волжской Болга­рии, Мордовии, Крыма, в городах золотоордынской Молдавии и на Северном Кавказе — всюду столичный сарайский чекан к 30-м годам XIV в. вытеснил с рынков другие серебряные монеты. Почему же в на­чале сарайский чекан был таким слабомощным, почему сам город Сарай стал крупным экономическим центром только в конце XIII в. и уступал в течение почти 50 лет первенство «старым городам Крыма, Хо­резма и Волжской Болгарии?

Связи домонгольских кочевников-половцев с городами, располо­женными на окраинах Дешт-и-Кыпчак, были весьма слабы. Такие го­рода, как Судак, Тмутаракань, были зависимы от половцев, даже назы­вались иногда «команскими», но зависимость эта была сведена к пла­тежу дани. Для кочевников было характерно, что предводитель племени, оставаясь кочевым вождем, становился одновременно владетелем города и собирал с него дань.[9]

Рост в условиях распада Болгарских земель длился по мнению ученых (А.П. Смирнова, Г.А. Федорова- Давыдова) 20-25 лет ( по Волжской Болгарии) с 50 по 61 гг. XIV в. А. Дж. Тойнби о дальнейшем распаде отмечает, что последовательность исторических событий неопровержимо доказывает, что универсальное государство имеет свою ахиллесову пяту, а вера его в свое бессмертие не более чем иллюзия. Рано или поздно универсальное государство гибнет, и гибель его влечет за собой уничтожение распадающегося общества. Оживление, сопровождающее строительство универсального государства, лишь краткая фаза, за которой следует неизбежное падение вниз, когда общество, достигнув» казалось бы_; мощи и стабильности, либо подвергается нападению и поглощается агрессивным соседом, либо исчезает в междуцарствии, из которого начинает расти другая родственная цивилизация.

Таким образом, в истории падения любой цивилизации можно уловить ритм распада, имеющий по меньшей мере полтора такта. За спадом, который начинается в момент надлома, следует оживление, что совпадает с моментом основания универсального государства. Однако и этот процесс завершается в свою очередь над ломом знаменующим начало нового спада, за которым уже не наступит оживления; но последует окончательный распад. Если в свете этих соображений мы изберем средний путь, избегая как слишком упрощенного, так и слишком детального анализа, то наше внимание привлечет движение ритма распада, в котором три с половиной такта Спада-и-Оживления охватывают все историческое расстояние от надлома до полного исчезновения, - отмечает А. Дж . Тойнби.

                              

 

 

 

Выводы

Процесс «смены» шел с 1236 г. до образования Казанского ханства (1445г.). Именно в эти годы татарская цивилизация достигла наибольших успехов в процессе смены цивилизации. (Рост- распад- трансформация- смена цивилизации). Произошли:

·      деформация нормального хода исторического развития;

·         интеграция «накопившихся предпосылок» смены цивилизации; 

·         закрепление новой татарской цивилизации;

·         формирование новых (татарских) социальных слоев;

·         закрепление ассимиляционного процесса болгарского населения;

·         укрепление процесса религиозной дифференциации населения;

·         ускорение процесса этноязыкового (этнокультурного вытеснения) болгаро - чувашей с Центральной Болгарии;

·         выдвижение новых татарских лидеров;

·         закрепление процесса рекрутирования прототатарской и происламской элиты из болгар, марийцев, мордвы и т.д.;

·         ускорение процесса притока в Болгарские земли кыпчакского населения;

·         в 1438-45 гг. на Средней Волге обосновался один из потомков золотоордынских ханов Улу-Мухаммед. Образовалось самостоятельное Казанское ханство (1445 г);

·         в 1440-60-е гг. распад Золотой Орды завершился. В качестве самостоятельных государств, выделились Казанское, Астраханское, Крымское и Сибирское.

·         Казания в расколотом виде просуществовала до 2 октября 1552 г.

 

 

 

Литература

1. Тойнби А. Дж. Несостоятельность самоопределения – С. 310-311.

2. Исхаков Д. М., Измаилов И.Л. Этнополитическая история татар в VI – пер. четв. XV в. / Д. М. Исхаков –  Казань, 2000. - С. 43-44.

3. См.: Там же. – С. 64-65.

4.Смирнов А. П. Волжские булгары –М., 1951. – С 87-88.

5. См.: Там же. – С. 89.

6. См.: Там же. – С. 53.

7. См.: Там же. – С. 53-54.

8. См.: Там же. – С.  54-55.

9. Федоров-Давыдов Г.А. Общественный строй Золотой Орды / Г.А. Федоров – Давыдов - М., 1973. – С. 76-77.

 

Заполните таблицу «Наследие древнеболгарской цивилизации, которые сохранились в XXI веке».

 

В языке	Территории	В духовной культуре	Материальной культуре